Гарри выпучил глаза, увидев волшебника. Это был никто иной, как Дамблдор, только на пятьдесят лет младше.

— Мне нужно было увидеться с директором, сэр, — сказал Риддл.

— Ну, тогда скорее иди в постель, — сказал Дамблдор, наградив Риддла так хорошо знакомым Гарри пронизывающим взглядом. — В такое время лучше не скитаться по коридорам. Не сейчас…

Он тяжело вздохнул, пожелал Риддлу спокойной ночи и ушёл. Риддл проводил его взглядом, пока тот не исчез из виду, а затем очень быстро направился вниз по каменной лестнице к подземельям, а Гарри следовал за ним по пятам.

Но, к разочарованию Гарри, Риддл провёл его не в секретный проход или туннель, а в тот самый класс, где у Гарри проходили уроки Снейпа по Зельеварению. Факелы не горели, и, когда Риддл почти закрыл дверь, Гарри стало видно лишь, что Риддл застыл у двери и принялся наблюдать за коридором снаружи.

Как показалось Гарри, они пробыли там почти час. Всё, что он видел, — это как Риддл стоит у двери, словно статуя, и смотрит сквозь дверную щель. И как раз когда Гарри перестал уже чего-либо ждать и захотел вернуться в настоящее, он услышал шаги за дверью.

Кто-то крался по коридору. Кто бы то ни был, он скользнул мимо кабинета, где прятались они с Риддлом. Риддл тихо, словно тень, вышел за дверь и пошёл следом, а Гарри отправился за ним на цыпочках, забыв, что его всё равно не было слышно.

Минут пять они следовали за этими шагами, пока Риддл внезапно не остановился, прислушиваясь к новым звукам. Гарри услышал скрип двери, и потом хриплый шёпот.

— Давай… надо вытащить тебя отсюда… давай же… в коробку…

В этом голосе было что-то знакомое.

Вдруг Риддл выпрыгнул из-за угла. Гарри вышел вслед за ним. Он увидел тёмный силуэт крупного мальчика, склонившегося у двери, рядом с которой стояла очень большая коробка.

— Добрый вечер, Рубеус, — резко сказал Риддл.

Мальчик захлопнул дверь и встал.

— Что ты здесь делаешь, Том?

Риддл подошёл ближе.

— Всё кончено, — сказал он. — Мне придётся сдать тебя, Рубеус, они поговаривают о том, чтобы закрыть Хогвартс, если нападения не прекратятся.

— О чём ты…

— Не думаю, что ты хотел кого-то убить. Но из монстров получаются плохие домашние животные. Наверное, ты просто выпустил его размяться, и…

— Он никогда никого не убивал! — сказал мальчик, пятясь к закрытой двери. За его спиной Гарри услышал странные треск и щелчки.

— Ну же, Рубеус, — сказал Риддл, подходя ещё ближе. — Родители мёртвой девочки завтра будут здесь. Самое малое, что Хогвартс может сделать — это сделать так, чтобы существо, убившее их дочь, жестоко казнили…

— Это был не он! — взревел мальчик, его голос эхом отозвался в тёмном коридоре. — Он не мог! Никогда!

— Отойди, — сказал Риддл, доставая волшебную палочку.

Его заклинание внезапно осветило коридор. Дверь за спиной крупного мальчика вылетела с такой силой, что придавила его к противоположной стене. И снаружи появилось нечто, от вида чего Гарри издал долгий пронзительный крик, который, похоже, кроме него никто не слышал.

Громадное волосатое тело и путаница чёрных ног; блеск множества глаз и пара острых, как бритва, клешней — Риддл снова поднял палочку, но было уже поздно. Существо сбило его с ног, убегая по коридору, и скрылось из вида. Риддл вскочил на ноги, глядя ему вслед; он поднял свою палочку, но крупный мальчик прыгнул на него, вырвал у него палочку и снова повалил на землю с криком «НЕЕЕЕЕЕЕТ!».

Всё закружилось, стало совсем темно, Гарри почувствовал, что падает, и с треском он приземлился и распластался на своей кровати в гриффиндорской спальне. Дневник Риддла лежал открытым у него на животе.

Прежде чем он успел восстановить дыхание, дверь спальни открылась, и вошёл Рон.

— Вот ты где, — сказал он.

Гарри сел. Он весь вспотел и дрожал.

— Что такое? — взволнованно посмотрел на него Рон.

— Это был Хагрид, Рон. Хагрид открывал Тайную Комнату пятьдесят лет назад.

Гарри, Рон и Гермиона всегда знали, что у Хагрида была нездоровая страсть к существам большим и ужасным. На первом году их обучения в Хогвартсе он пытался вырастить в своей маленькой деревянной хижине дракона, и они не скоро смогут забыть огромного трёхголового пса, которого он окрестил «Пушком». И если бы в детстве Хагрид услышал, что где-то в замке спрятали монстра, Гарри был уверен, что он пошёл бы на что угодно, лишь бы взглянуть на него. Видимо, он решил, что обидно, что монстр так долго сидел взаперти, и он заслуживал возможности размять своё множество ног; Гарри с лёгкостью представлял, как тринадцатилетний Хагрид пытается надеть на монстра ошейник с поводком. Но он был также уверен, что Хагрид не хотел никого убивать.