— Интересно, зачем кому-то смывать его в унитаз? — полюбопытствовал Рон.

Гарри перевернул книгу и увидел название газетного киоска с адресом Воксхолл Роуд, Лондон.

— Наверное, он был магглорожденным, — задумчиво сказал Гарри, — раз купил дневник на Воксхолл Роуд…

— Ну, тебе он уже вряд ли пригодится, — сказал Рон. Он понизил голос. — Пятьдесят очков, если попадёшь в нос Миртл.

Однако Гарри положил дневник в карман.

В начале февраля Гермиона вышла из больницы без усов, хвоста и шерсти. В первый же вечер её возвращения в гриффиндорскую башню Гарри показал ей дневник Т.М. Риддла и рассказал, как они его нашли.

— Ууу, у него могут быть какие-то скрытые силы, — воодушевилась Гермиона, взяв дневник и рассматривая его.

— Если и есть, то он очень хорошо их скрывает, — сказал Рон. — Наверное, стесняется. Не знаю, почему ты его не выкинул, Гарри.

— Хотел бы я знать, кто на самом деле пытался его выкинуть, — ответил Гарри. — И неплохо было бы также выяснить, за что Риддл получил свою Награду за Особые Заслуги перед Хогвартсом.

— Да за что угодно, — сказал Рон. — Может, он получил тридцать С.О.В. или спас учителя от гигантского спрута. Может, он убил Миртл, оказав всем огромную услугу…

По выражению лица Гермионы Гарри понял, что она подумала о том же, о чём и он.

— Что такое? — спросил Рон, переводя взгляд с одного на другого.

— Ну, Тайную Комнату открывали пятьдесят лет назад, — сказал он. — Так сказал Малфой.

— Да… — медленно произнёс Рон.

— И этому дневнику пятьдесят лет, — сказала Гермиона, радостно постучав по нему.

— И что?

— Да очнись же, Рон, — бросила Гермиона. — Мы знаем, что человека, который открыл Тайную Комнату, исключили из школы пятьдесят лет назад. Мы знаем, что Т.М. Риддл получил награду за особые заслуги перед школой пятьдесят лет назад. А что, если Риддл получил её за то, что поймал наследника Слизерина? Возможно, его дневник всё нам расскажет: где находится Тайная Комната, как её открыть и что за существо в ней обитает. Человеку, который стоит за этими нападениям, явно бы не хотелось, чтобы эта штука где-то валялась.

— Гениальная теория, Гермиона, — сказал Рон, — но в ней есть одна малюсенькая загвоздочка. В дневнике ничего не написано.

Но Гермиона уже доставала из сумки волшебную палочку.

— Должно быть, это невидимые чернила! — прошептала она.

Она постучала по дневнику палочкой три раза и произнесла: «Апарециум!»

Ничего не произошло. Ничуть не разочаровавшись, Гермиона снова запустила руку в сумку и извлекла оттуда что-то похожее на светло-красный ластик.

— Это Проявитель, на Диагон Аллее купила, — сказала она.

Она сильно потёрла «Первое января». Ничего не произошло.

— Да говорю же вам, ничего там нет, — сказал Рон. — Просто Риддлу подарили дневник на Рождество, и он даже не потрудился что-нибудь в нём написать.

Даже самому себе Гарри не мог объяснить, почему он просто не выбросил дневник Риддла. Суть была в том, что хотя он знал, что дневник был пуст, он снова и снова, словно в трансе, брал его и перелистывал страницы, будто это был рассказ, который он хотел дочитать. И хотя Гарри был уверен, что никогда раньше не слышал имени Т.М. Риддла, казалось, оно всё равно что-то для него значит, почти как если бы Риддл был для него другом из далёкого детства, которого он почти забыл. Но это был бред. До Хогвартса у него не было друзей, об этом позаботился Дадли.

Тем не менее, Гарри очень хотел больше узнать о Риддле, поэтому на следующий же день на перемене он пошёл в трофейную, чтобы взглянуть на особую награду Риддла, в сопровождении заинтригованной Гермионы и сомневающегося Рона, объявившего по дороге, что он насмотрелся на трофейную на всю оставшуюся жизнь.

Отполированную золотую награду-щит Риддла перенесли в шкаф в углу комнаты. На ней не было написано, за что он её получил («Ну и ладно, а то она была бы ещё больше, и я бы до сих пор её полировал», — сказал Рон). Однако они нашли имя Риддла на старой медали «За магические заслуги» и в списке предыдущих Старост.

— Смахивает на Перси, — с отвращением морща нос, сказал Рон. — Префект, Староста… наверное, лучше всех в классе учился…

— Ты так говоришь, будто это плохо, — немного обиженным голосом сказала Гермиона.

Солнце вновь начало слабо освещать Хогвартс. В замке появилась надежда. После Джастина и Почти Безголового Ника больше ни на кого не нападали, а мадам Помфри с радостью объявила, что Мандрагоры стали угрюмыми и замкнутыми, а значит вскоре покинут пору детства.

— Как только у них исчезнут прыщи, они будут готовы к очередной пересадке, — слышал, как однажды днём она говорила Филчу, Гарри. — А после этого недолго уже останется ждать, чтобы их собрать и приготовить. Вы сразу же получите Миссис Норрис обратно.

Может быть, наследник Слизерина не выдержал, думал Гарри. Вся школа была начеку, и открывать Тайную Комнату становилось всё рискованней. Может быть, монстр, кем бы он ни был, впал в спячку ещё на пятьдесят лет…

Эрни Макмиллан из Хаффлпаффа эту оптимистическую точку зрения не разделял. Он до сих пор был уверен, что во всём виноват Гарри и что он «выдал себя» в Клубе Дуэлянтов. Пивз не делал жизнь легче: он то и дело выскакивал в коридорах, где было много народу, и пел «На нашего Поттера…», теперь добавив ещё и подходящий танец.