Мареев знал - еще бы не знать, когда на спине у него до сих пор бурели кривые шрамы, оставшиеся на память об одном не очень удачном путешествии по пустыне. Генерал-майор зябко поежился, отгоняя неприятные воспоминания. В конце концов, это было давно и уже почти неправда.

– А какие-нибудь следы найдены?
– вмешался Вахлюев.
– Кроме трупов?

– Найдены...
– Шебанов вытряхнул из смятой пачки Dunhill сигарету, посмотрел на нее, помял в пальцах и все-таки закурил.
– С восточной стороны, от шоссе, к поселку подъезжал автомобиль. Легковой. Останавливался аккурат рядом с тем местом, где последнюю обезьяну нашли, потом развернулся и уехал. Все. То есть, не совсем все. Было еще кое-что, чего я так и не понял, может оттого, что информация через вторые-третьи руки дошла. Нашу группу там вел Чех - хоть и контрактник, но мужик с головой. Когда стало ясно, что без посторонних не обошлось, он отправил ребят осмотреть поселок, а сам решил еще малость потрепать этого склеротика - глядишь, чего вспомнит. Так вот, если ему верить, меньше чем через десять минут парни прикатились обратно в полукоматозном состоянии. Толком ничего объяснить не могли, только твердили что-то насчет тишины - мол, в ней кто-то есть, ждет в засаде и все время держится за спиной.

– Звучит как бред, - признался Мареев.

– Даже спорить не буду, у самого такая же мысль возникла, и не только у меня, кстати. Чех поступил по-умному - отобрал двоих, кто получше выглядел, - Никиту и Марата - и повторно загнал в поселок, уже под своим личным наблюдением.

– И что?
– заинтересованный Вахлюев так сильно подался вперед, что едва не перевернул кресло, странная конструкция которого делала предмет мебели весьма неустойчивым.

– А то, что, по его словам, самым жутким зрелищем во всей картине маслом оказались сами парни. Говорит, ничего подобного даже в Чечне не видел, на что уж там обстановочка к оптимизму не располагала, а тут вообще из пустого места столько переживаний.

– А что в поселке?

– Да ничего. Дома, пустые улицы, тишина самая, что ни на есть обычная - все, как в любом другом заброшенном населенном пункте. Да что там, в других порой и хуже бывает. Взять те же лет семь назад, когда нас в Припять засылали - вот где действительно пустота на нервы давит, и то ведь ни разу никого не пробило ни на какую истерику.

– А что потом было?
– Припять Вахлюева интересовала мало, зато в свежую информацию от Шебанова он вцепился словно клещ.
– Как долго продлилось воздействие?

– До выхода из поселка. За его пределами все вошло в норму, правда, добровольно возвращаться за трупами все равно никто не захотел. Пришлось из-под палки, короткими перебежками, ну и так далее.

– Изумительно, - Вахлюев в предвкушении потер руки.
– Это же локальное воздействие на мозг получается, причем избирательное, или...
– ученый оценивающе посмотрел на неторопливо докуривающего сигарету полковника, - или на тех, у кого такой орган вообще имеется.

– В таком случае тебе там точно ничего не грозит, - не остался в долгу Шебанов.
– Можешь прямиком с утречка выдвигаться на исследования. Глядишь, хоть какую-нибудь пользу отечеству принесешь. А заодно определись, что это вообще такое и чем его нейтрализовывать. Мне нужно, чтобы мои ребята работали, а не тряслись как кисельные барышни от любого шороха. Позор, да и только.

– Он займется, - оборвал излияния Шебанова Мареев, - а ты выясняй, кто в поселке побывал. Люди, которые максимум впятером, считай, что в рукопашную, смогли сладить со стаей летунов, заслуживают внимания.

– Попробую что-нибудь разузнать, - пообещал полковник, переключаясь на новый предмет размышлений.
– У меня сложилось такое впечатление, что "дивизионщики" тоже не прочь разобраться, что к чему, - слишком уж их постороннее вмешательство заело, и, по-моему, у них есть какие-то наметки.

Вполне возможно, что наметки у представителей двенадцатой оперативной дивизии и вправду были, но делиться ими с посторонними они не собирались. Единственной какими-то окольными путями с дневным запозданием дошедшей до Шебанова информацией было сообщение о том, что майор Сергеенко с группой поддержки в лице четырех рядовых осчастливил своим визитом военно-исторические клубы города.

– И что эти бедняги им так полюбились?
– задался риторическим вопросом Мареев, живо вспомнив, кому они сами обязаны частью имеющегося вооружения.
– То обыски, теперь допросы...

– Понятия не имею, - признался Шебанов.
– На мой взгляд, с тем же успехом у каких-нибудь студентов-физкультурников можно спрашивать алиби на вторую половину позавчерашнего дня. А что? Физическая подготовка имеется, ломиком в случае чего орудовать смогут - все приметы налицо. Кстати, если верить слухам, в одном из клубов у товарища майора произошло нечто непредвиденное.

– Неужели кто-то все-таки решился выставить его за дверь?

– Не совсем, хотя результат оказался схожим. Судя по расплывчатому описанию, ситуация примерно та же, что в Гостеевке - спонтанный неконтролируемый страх, причем подействовало только на "дивизионщиков", студентам - хоть бы хны. К тому же, но это уже вообще из разряда фантастики, говорят, будто у них по территории свободно разгуливают какие-то четвероногие уродцы - судя по описанию, явно наши клиенты.

– Вот это уже интереснее, - насторожился Мареев.
– И где же такие студенты обретаются?

– Ты не поверишь. Если бы я верил в удачные совпадения, то назвал бы это совпадение особо удачным. Их клуб располагается в здании, которое граничит с лесом.

– С тем самым?

– А что, еще какой-то есть? То, что здесь называют парком, в расчет не беру, конечно. Заслал бы ты, что ли, туда Вахлюева с его оглоедами для сравнительного анализа, может, хоть там чего отыскать получится? Кстати, ведь в самом лесу, помнится, тоже какие-то глюки случались... Нет, зуб даю, ни черта это не совпадение.