Но день проходил за днем, неделя за неделей, а у него ничего не выходило – надежда его медленно умирала, так что оставалась одна лишь решимость. Наверное, он утратил бы и решимость, наверное, отказался бы от своей затеи, если бы не любил Шарлотту. Но он любил ее и потому упорствовал. А потом решился на отчаянный шаг – насильно увез Шарлотту в Рутвен-Мэнор. Он надеялся, что тут, вдали от Лондона, ему удастся добиться большего. И вот сейчас, когда Шарлотта, поцеловав его, выбежала из комнаты, он почувствовал: в ее отношении к нему что-то меняется…

Губы Филиппа еще горели от нежного прикосновения губ Шарлотты, а в сердце его снова затеплилась надежда.

– Тебе не нужен урок поцелуев, – заявила Шарлотта четыре дня спустя. – Ты делаешь это очень неплохо, а если необходима практика, то тебе следует обратиться к Джоанне, а не ко мне. – Кивнув на горничную, готовившую, стол к чаю, она добавила: – Можешь поупражняться на одной из служанок, если хочешь.

Горничная залилась краской и чуть не выронила чашку. Быстро закончив расставлять чайные приборы, она пробормотала:

– П-прошу п-прощения, ваша светлость… Вот, пожалуйста, все готово… – Резко развернувшись, девушка выбежала из комнаты.

Герцог вопросительно взглянул на жену:

– Мне следует оскорбиться?

Разливая чай, Шарлотта ответила:

– Нет, тебе следует порадоваться, что ты до такой степени запугал прислугу. – Она передала ему чашку. – Разве ты не этого хотел?

– Проявлять строгость полезно время от времени, – заметил Филипп. – Особенно в тех случаях, когда мне хочется побыть наедине с женой. Как сейчас, например.

Шарлотта молча посмотрела на мужа. Он был сегодня в темно-синем жилете, сером сюртуке и в серых брюках, то есть выглядел как обычно. Но ей почему-то казалось, что сегодня Филипп совсем другой, почти такой же, как в те дни, когда она любила его…

Сделав глоток чаю, Шарлотта невольно потупилась. Она не могла смотреть на Филиппа, потому что он выглядел… Он был просто великолепен, и у нее при взгляде на него перехватывало дыхание.

Но что же с ней происходит? И почему Филипп выглядит сегодня по-другому, не так, как в последние три года?

Не вполне понимая, что делает, Шарлотта чуть приподнялась и провела ладонью по волосам мужа. Тот вздрогнул и замер на мгновение. Потом пристально посмотрел на нее и сказал:

– Полагаю, ты знаешь, почему это сделала.

Она почувствовала, как ее щеки залились краской.

– Просто захотелось прикоснуться к твоим волосам. Они у тебя как у мальчишки.

– А, понятно… – кивнул Филипп.

Но, конечно же, в нем не было ничего от мальчишки. Хотя волосы действительно были взъерошены, и он, судя по всему, встав с постели, еще не причесывался. Встав с постели?… О, как бы ей хотелось, чтобы он снова туда отправился, а ее чтобы прихватил с собой. Да-да, чтобы взял ее в свою постель! Но возможно ли такое? Пожалуй, очень даже возможно. Судя по тому, как он смотрел на нее сейчас, именно этого ему и хотелось. Да, можно было не сомневаться: он с удовольствием взял бы ее с собой в постель.

Шарлотта со вздохом отвела взгляд. Ей было трудно смотреть на мужа, потому что она чувствовала, что вот-вот бросится ему на шею и попросит… Нет-нет, нельзя об этом думать – ни в коем случае!

И тут он вдруг улыбнулся и тихо проговорил:

– Мне показалось, что ты хотела поцеловать меня. Я ошибся?

Она молча отвернулась и уставилась на стену.

– Ты слышишь меня, Шарлотта?

– Да. – Она по-прежнему смотрела на стену.

– Скажи, ты бы хотела поцеловать меня?

– Нет.

Он немного помолчал, потом пробормотал:

– Ну… как хочешь. И если уж ты отказываешься от уроков поцелуев, то пойдем дальше. Однако хочу заметить: мне кажется, что ты не вполне добросовестно обучаешь меня. Хотя я очень стараюсь… Поверь, мне очень хочется стать идеальным мужем, и временами у меня даже возникает ощущение, что я делаю весьма значительные успехи. Да-да, я чувствую, что с каждым днем становлюсь все более внимательным и деликатным. Например, сегодня утром, проснувшись, я сразу же вспомнил о тебе. И мне ужасно захотелось войти в твою спальню, чтобы поприветствовать тебя. Я лишь с огромным трудом удержался.

Шарлотта стиснула зубы. «Не смей думать об этом, не смей», – снова сказала она себе. И тут же с усмешкой проговорила:

– Как мило с твоей стороны…

Филипп с улыбкой закивал:

– Да-да, вот и мне так показалось. Я же сказал, что становлюсь более внимательным.

– Да, действительно. В последнее время ты сама галантность. – Шарлотта поставила свою чашку на поднос. – К примеру, ты попытался воссоединить меня с моими близкими. Хотя, к сожалению, не предупредил меня об этом заранее.