Алексей криво усмехнулся. Да уж, тоже мне нашел искушение. Квартира, это понятно, это жизненная необходимость, а тут… Мелкач!

– Бывай здоров, брателло. Не могу я из-за тачки обрушить семейный бюджет.

– Бывай, бывай… – сразу поскучнел продавец, теряя к безденежному покупателю интерес.

Авторынок бурлил, люди и автомобили причудливо перемешались в этом муравейнике. То тут, то там взревывали моторы, звучали сигналы. Чекалов отер со лба пот, незаметно пощупал внутренние карманы, застегнутые на «молнию» – ради такого дела пришлось облачиться в куртку-ветровку… Как легко можно было догадаться, ящерка не станет его беспокоить по поводу кражи каких-то там несчастных зеленых бумажек. Ерунда, пустяк, дело житейское… Ящерка предупреждает лишь о реальной угрозе жизни и здоровью опекаемого.

И тут он увидел ее.

Женщина сидела за рулем темно-зеленой «Нивы», безучастно и в то же время как-то пристально глядя вперед, точно там, за ветровым стеклом, видела не кипешение авторынка, а нечто такое, чего другим людям увидеть не дано. Никто бы, пожалуй, и не принял ее за продавца, если бы не листок бумаги под «дворником» с обозначением суммы. На вид ей можно было дать лет тридцать… если не всматриваться в глаза.

– Продаете?

– Что? – женщина отвлеклась от рассматривания невидимого посторонним «нечто». – А… да, продаю…

– Можно посмотреть?

– Смотрите…

Хозяйка авто пересела на правую сторону, освобождая место водителя. Чекалов сел, подравнял сиденье на свой рост, оглядел «торпеду», попробовал крутнуть руль… все нормально вроде…

– Прокатимся кружок?

– Можно.

Машина завелась с пол-оборота, мотор работал мягко – видимо, владелица следила за своим конем. Тронувшись с места, Алексей направил машину к выходу с рынка.

– Какого года выпуск-то?

– Девяностого.

Чекалов покрутил головой. Самый конец перестройки…

– Да вы не опасайтесь, – угадала его сомнения хозяйка. – Муж ее по винтику перебрал, так что никакого подвоха.

– А что ж он сам-то…

– А его убили.

Сказано это было просто, без надрыва. Алексей сделал над собой маленькое усилие, привычно вызывая чувство раздвоения…

… Мир был прозрачен, как будто отлит из стекла. По мутному обшарканному стеклу дорожного полотна катились стеклянные игрушки на колесиках, яркие и блестящие. Внутри тех игрушек сидели забавные стеклянные человечки, внутри которых пульсировали и переливались разноцветные чувства. Вот у этого раздражение по поводу ссоры с начальником… у этого сытое довольство от свидания с любовницей… а у этого тревога за сына, который в армии…

И совсем рядом притаилась, задавленная, словно сжатый газ в сифоне для газировки, тягучая, неотвязная тоска. И поверх отчетливая мысль-эмоция хозяйки – нельзя, нельзя… Нельзя показывать людям свое горе. Злобная реальность вычисляет таких в людском море не хуже, чем волки раненого зверя, и начинает преследование, дабы добить…

Чувство раздвоения прекратилось так же внезапно, как и наступило. Чекалов глубоко вздохнул и остановил машину возле обочины.

– Ладно… Поедем оформлять.

Он не глядя выгреб из обоих внутренних карманов деньги.

– Тут много… – женщина смотрела на него с удивлением и опаской.

– Я так не думаю, – он неловко улыбнулся. – Во всяком случае, не для матери двух малолетних ребятишек.

Наверное, здесь еще совсем недавно, в советские времена, располагался какой-нибудь «Дом быта», или научно-техническая библиотека, подумал Чекалов, разглядывая стеклянно-бетонное кубообразное здание. Во всяком случае, разруха еще не коснулась фасада настолько, чтобы внушить недоверие арендаторам опустевших помещений. Он еще раз глянул в записную книжку – да, этот самый адрес…

Внутри здание напоминало лабиринт, украшенный самыми разнообразными дверьми. Некоторые двери, сохранившие стандартно-казенный вид, были заперты – очевидно, арендаторов на эти помещения пока не нашлось. Другие, по преимуществу железные, сияли свежими красками и разнообразными вывесками. Вот интересно, отчего это все ринулись ставить непременно стальные двери? И обязательно могучие решетки на окнах. Ведь тут вроде как и ночной сторож имеется, и сигнализация… Демонстрация степени доверия общества, однако…

– Простите, где тут расположена секция рэйки?

– Кого?

– Ну типа экстрасенсы, или как их нынче правильно называют…

– А… – пожилой лохматый мужик, починявший дамский сапожок, махнул волосатой ручищей куда-то вдоль коридора. – В том крыле они сидят.

– Спасибо!

Разумеется, идея принадлежала Юльке, и ей же была проработана до нужной степени тщательности. В самом деле, если жизненную энергию можно брать и отдавать, то следовало просто-напросто найти тех, кто в состоянии научить, как именно это делать. И ничего такого ужасного, если смотреть в корень. Если, скажем, донору после кровосдачи немедленно возместят кровопотерю, то он в принципе уже завтра сможет вновь явиться на донорский пункт.