Сочинения. В 2-х томах
вернуться

Клюев Николай Алексеевич
Шрифт:

165. СВАДЕБНАЯ

Ты, судинушка — чужая сторона, Что свекровьими попреками красна, Стань-ка городом, дорогой столбовой, Краснорядною торговой слободой! Было б друженьке где волю волевать, В сарафане-разгуляне щеголять, Краснорядцев с ума-разума сводить, Развеселой слобожанкою прослыть, Перемочь невыносимую тоску — Подариться нелюбиму муженьку! Муж повышпилит булавочки с косы, Не помилует девической красы. Сгонит с облика белила и сурьму, Не обрядит в расписную бахрому. Станет друженька преклонливей травы, Не услышит человеческой молвы, Только благовест учует по утру, Перехожую волынку в вечеру.

(1912)

166

Не под елью белый мох

Не под елью белый мох Изоржавел и засох, Заростала сохлым мхом Пахотинка-чернозем. Привелося на грехи Раскосулить белы мхи, Призасеять репку Не часту, не редку. Выростала репа-мед Вплоть до тещиных ворот… Глядь, в осенний репорез Вор на репище залез. Как на воре тещин плат Красной вышивкой назад, Подзатыльник с галуном… Неподатлив чернозем. Зять воровку устерег, Побивало приберег, Что ль гужину во всю спину, На затылицу батог. Завопила теща-мать: «Государь — любимый зять, Погоди меня казнить Вели говор говорить! Уж как я, честна вдова, Как притынная трава, Ни ездок, ни пешеход Муравы не колыхнет, Потоптал тимьян-траву Ты на студную молву, Я за студную беду Дочку-паву уведу! Ах, без павушки павлин — Без казны гостиный сын, Он в зеленый сад пойдет — Мелко листье опадет, Выйдет в красный хоровод — Отшатится весь народ. Ему тамова житье, Где кабацкое питье, Где кружальный ковш гремит, Ретивое пепелит, Ронит кудри на глаза Перегарная слеза!»

(1914)

167. ИВУШКА ЗЕЛЕНЕНЬКА…

Ивушка зелененька — Девушка молодёнька. Стали иву ломати — Девку замуж отдавати. Красна девушка догадалась, В нову горницу, свет, кидалась: «Ах ты, горенка — светлая сидельня, Мне-ка нонева не до рукоделья, А еще не до смирныя беседы! Ах вы, пялы мои золочены, Ворота ли вами подпирати? Вы, шелки мои — бобчаты поясья, По сугорам ли вас расстилати? Уж вы плящие, ярые свечи, Темны корбы ли вами палити? Ты согрева — муравчата лежанка, Не смолой ли тебя растопити?» Отвечала лежанка-телогрейка Она речью крещеной человечьей: «Лучше б тебе, девушке, родиться Во сыром болоте черной кочкой, Чем немилу сапог разув ати, За онучею гривну искати, За нее лиходея целовати!»

168. СИЗЫЙ ГОЛУБЬ

Сизый голубь ворковал, Под оконце прилетал; Он разведал, распознал, Что в светлице говорят. Ухитряют во светлице Сиза в клетку залучить, Чтобы с голубем девице Красоту-любовь делить, Обряжатися-крутиться В алый кемрик, в скатну нить. Буйноперый под окном Обернулся пареньком, — Очи — ночка — день — лицо… Хлипко девичье крыльцо. Тесовая дверь бела, Клетка-горенка мала, На лежанке пуховик — Запрокинуть девий лик, С перелету на груди Птичьим пылом изойти.

169

Летел орел за тучею,

Летел орел за тучею, В догонку за гремучею, Он воздухи разреживал, А туч не опереживал. Упал орел на застреху Кружала затрапезного, Повыглядел в оконницу Становище кабацкое. Он в пляс пошел — завихрился, Обжег метельным холодом, Нахвалыциков — кудрявичей Притулил на залавицы… Ой, яра кровь орлиная, Повадка-поступь гульная, Да чарка злая, винная, Что песенка досюльная, Не мимо канет-молвится, Глянь, пьяница-пропойщина, Мирская краснобайщина, Тебе ль попарщик сиз орел, Что с громом силой мерялся, С крыла дожди отряхивал, С зениц стожары-сполохи, Ан он за красоулею Погнавшись, стал вороною, Каркуньей загуменною. А и всё-то она, ворона, грает, На весь свет растопорха пеняет: «Извели меня вороги-люди, Опризорили зависть да лихо, Разлучили с невестой-звездою, Подружили с вороньею жирой, С загуменною, пьяною долей!»

170

На селе четыре жителя,

На селе четыре жителя, Нет у девки уважителя, — Как у Власа-то савраса борода, У Никиты нос подбитый завсегда, У Савелья от безделья чернота, — Не выводится цыгарка изо рта, У Ипата кудревата голова, Да пронесена недобрая молва: Будто ночкою Ипатушка Загубил свою разлапушку, — Вышибал ей печень черную За повадку непокорную, За орехи, за изюмные стручки, За ручные мелкотравчаты платки, На платочках красны литеры — Подарил купец из Питера. Кабы я Ипату любушкой была, Не такое бы бесчестье навела, Накурила бы вина позеленей, Напекла бы колобов погорячей, Угостила б супостата-миляша, Чтобы вышла из постылого душа!.. Ах, тальянка медносборчатая, Голосистая, узорчатая, Выдай погрецы детинушке — Ласкослову сиротинушке, Чтобы девку не сушила сухота, Без жалобного не сгибла б красота, Не палила б мои кречетьи глаза Неуемная капучая слеза!

(1914)

171

Недозрелую калинушку

Недозрелую калинушку Не ломают и не рвут, — Недорощена детинушку Во солдаты не берут. Придорожну скатну ягоду Топчут конник, пешеход, — По двадцатой красной осени Парня гонят во поход. Раскудрявьтесь, кудри-вихори, Брови — черные стрижи, Ты, размыкушка-тармоника, Про судину расскажи: Во незнаемой сторонушке Красовита ли гульба? По страде свежит ли прохолодь, В стужу греет ли изба? Есть ли улица расхожая, Девка-зорька, маков цвет, Али ночка непогожая Ко сударке застит след? Ах, размыкушке-гармонике Поиграть не долог срок!.. Придорожную калинушку Топчут пеший и ездок.

(1912)

172. СТИХ О ПРАВЕДНОЙ ДУШЕ

Жила душа свято, праведно; Во пустыне душа спасалася, В листвие нага одевалася, Во бересто боса обувалася, Притулья-жилья душа не имала, За застольным брашном не сиживала, Куса в соль не обмакивала. Утрудила душа тело белое Что ль до туги-издыхания смертного, Чаяла душа, что в рай пойдет, А пошла она в тартарары. Закрючили душеньку два огненных пса, Учали душеньку во уста лакать… Калыгеря-бес да бес-едун К Сатане пришли с судной хартией… Надевал Сатана очки геенские, Садился на стуло костеножное, Стал житие души вычитывать: Трудилась душа по-апостольски, Служила душа по-архангельски, Воздыхала душа по-Адамову — Мукой мучиться душе не за что. Айв чем же душа провинилася, В грабеже ль, во разбое поножевничалв, Мостовую ли гривну утаивала, Аль чужие силки оголаживала, Аль на уду свят артос насаживала? Неповинна душенька и в сих грехах… А как была душа в плоти-живности, Что ль семи годков без единого, Так в Страстной Пяток она стреснула, Не покаявшись, глупыш масленый… Не суди нас, Боже, во многом, И спаси нас, Спасе, во малом. Аминь.