–  Почему в одиночестве? Подле короля наверняка полно народу.

–  В том-то и дело! Полно народу, но ни одного порядочного человека, с которым можно перемолвиться словом, не притворяясь и не опасаясь, что твои речи истолкуют криво.

–  Ну ладно. Разве я могу отказать будущему монарху? Нет, не обращай внимания, я уже понял, что тебе не до шуток. Хорошо, я разделю твое одиночество в толпе. А что за церемония? Какие-то придворные ужимки? Нам нужно изображать добрых союзников?

–  Слава Солнцу, от меня там ничего не требуется. Ну, и от тебя, понятно, тем более. Просто торчать среди лизоблюдов Эдинора, делать вид, что внимательно смотришь и…

–  И постараться не храпеть слишком громко?

–  Ну… да, - Аганей неуверенно улыбнулся, - вроде того. Ты не будешь зевать, поверь. Поймали дарвийского лазутчика, понимаешь ли. Эдинор сказал, что его предадут лесу.

–  Как это?

–  Повесят. Ты будешь там со мной?

–  Телом я буду с тобой, но казни противны моей душе, я отпущу ее куда-нибудь, пока элерийское веселье не закончится.

–  Этого я и опасался, - вздохнул лорд, - ну что ж, пусть будет хотя бы тело.

Солнце уже опустилось к зубчатой кромке леса, и по зеленой лужайке, где расположился королевский двор, пролегли длинные тени. В соседней роще пели птицы, ветерок шуршал листвой… Морт подумал, что в такой чудесный вечер особенно жаль помирать, и пожалел осужденного.

Эдинора, сидящего на белом жеребце, окружала нарядная толпа. Здесь был и Ладиор, и Тайланский граф с зятем, и не меньше полудюжины королевских вассалов, правителей областей.

Эдинор и в походе выглядел, как подобает королю. Его конь был покрыт бело-зеленой полосатой попоной, расшитой гербами, а бляхи на сбруе светились в красноватых солнечных лучах. Похоже, они были из золота. Король затмевал всех вельмож, хотя любой из них вырядился как можно роскошнее. Аганей среди этой толпы смотрелся бедным родственником, а Морт и вовсе казался нищим, случайно затесавшимся в сборище богачей. Блестящее собрание окружали рыцари в королевских цветах, а вокруг расположились десятка два арбалетчиков из личной охраны Эдинора. Двое солдат приволокли изобличенного шпиона. Морт окинул его взглядом - нет, не знаком, на турнире этот человек не попадался на глаза. Богатая одежда осужденного, сейчас изодранная и окровавленная, выдавала его недавнее высокое положение при дворе. Держался дарвийский лазутчик гордо, но вряд ли в окружающей его толпе придворных нашелся бы хоть один человек, сочувствующий этому бедняге.

–  Что, - с привычной добродушной улыбкой осведомился Эдинор у пленника, - послужил Мархиалу Дарвийскому? Ну и хватит.

Осужденный облизал разбитые губы и прохрипел:

–  Я ни о чем не жалею.

–  А я тоже!
– веселый король рассмеялся.
– Ты пойми, при дворе Мархиала у меня полно своих людей. Иногда я думаю, а не пересесть ли на дарвийский трон? Все равно ведь почти весь тамошний двор мне служит. Это обходится дорого, но я же привык к тому, что содержание двора - это сущее разорение для короля. Я знаю это лучше других, потому что содержу целых два, свой и дарвийский. Лесом клянусь, без моих алеров придворные Мархиала представляли бы собой жалкое зрелище, толпу оборванцев они бы собой представляли! Благодаря серебру, поступающему в их карманы из элерийской казны, они могут вести сносный образ жизни. Так вот, едва ты продался Мархиалу, мне тотчас же донесли.

–  Скоро он будет содержать три двора, - прошептал Морт Аганею.

Лорд поморщился. Ему пришла та же самая мысль, но все же обидно, когда неприятности тебе говорят другие. Даже если ты сам прекрасно понимаешь, откуда исходит вонь.

–  Врешь, Эдинор, - возразил осужденный.
– Если бы оно было так, меня бы схватили уже давно, а не нынче.

–  Да, как раз об этом я и хотел сообщить, прежде чем лес возьмет твои тело и душу. Проще было бы велеть повесить тебя без церемоний, изменник, но мне пришла охота рассказать, почему ты встретишься с веревкой лишь сегодня. Ты, небось, думаешь, что твое последнее письмо приведет к победе Дарвии? То, где ты советуешь Мархиалу обрушиться на наше королевство и отобрать Тайлан, едва мы перейдем джагайскую границу.

–  Ты все знаешь… ну что ж, Мархиал уже марширует сюда. По крайней мере, твой поход будет сорван, и это благодаря мне!

–  Ошибаешься, Мархиал очень спешно ведет войско, да не сюда, а на юг, против кочевых кланов, которые вторглись в его владения. Я нарочно дал тебе время, чтобы ты расписал Мархиалу мой план похода в Джагайю. Мархиал собрал войско здесь, а гирхийцы обрушились на его границы, оставшиеся без защиты. Ведь дарвийское войско стянуто против Элерии! Хо-хо-хо!

Король заразительно рассмеялся, запрокидывая голову. Его конь фыркнул и нервно переступил копытами, косясь на хозяина.

–  Может, возвращаясь из Джагайи, мне завернуть в Дарвию, а?
– все так же весело спросил король. Тайлан - отличное местечко, здесь сходятся три границы, отсюда удобно делать вылазки. И ты думал, я позволю отобрать у Элерии такой славный город? Впрочем, хватит! Мне надоело тратить время на разговоры с мертвецом.

Предайте его лесу. Вон, на опушке, подходящая осина. Она словно создана для тебя, предатель! Хо-хо!

Из группы солдат выступил сутулый мужчина с длинным изрытым шрамами лицом.

Подошел к шпиону и положил тяжелую ладонь на плечо.

–  С позволения вашего величества, - длиннолицый склонился сам и заставил осужденного согнуть спину перед королем.

–  Да-да, Каруг, - Эдинор милостиво кивнул палачу, - обвенчай его с осиной!

Благослови лес этот замечательный любовный союз! Хо-хо!

Король пребывал в прекраснейшем настроении и охотно шутил. Несколько человек из окружавшей его пестрой толпы подхватили смех. Ладиор буркнул:

–  Хорошо бы, дорогой родич, твои слова оказались не только шуткой. Я бы в самом деле прогулялся в Дарвию во главе войска.