Хозяева квартиры не знали, где помещается в Яренске библиотека, пришлось спрашивать на улице у прохожих.

— Как раз туда направляюсь, — ответил Фиолетову коренастый молодой человек в легоньком не по сезону пальтишке. Лицо его было закутано башлыком, надетым поверх фуражки.

— Вот и хорошо, вместе пойдем.

Человек в фуражке ухмыльнулся и скосил на Фиолетова глаза.

— Я, собственно, понятия не имею, где у них тут библиотека. Только вчера приехал.

— По своей или по чужой воле?

— Кто ж сюда по своей воле приезжает!

— И то верно… Может быть, познакомимся? Фиолетов Иван, политический ссыльный.

— Зевин Яков…

— Володя! — В голосе Фиолетова звучало неподдельное удивление. — Вот это да… Черт полосатый, так закутался, что тебя и не узнать. Гляжу, облик вроде знакомый, а чей — не догадываюсь. Ну здравствуй! Так, значит, тебя тоже в Яренск? На сколько?

— На два года. А тебя?

— На три… И голос на твой не похож, — продолжал оправдываться Фиолетов.

— Хриплю, Ванечка. Простудился в дороге.

С Яковом Зевиным, которого в Баку звали подпольной кличкой Володя, Фиолетов встретился впервые год назад. Партийную работу они вели в разных районах: Фиолетов в Балаханах, Зевин в Городском районе — и виделись редко.

— Еще кто из наших есть в Яренске? — спросил Зевин.

— Ольга Банникова…

— Тебе повезло… Я ехал сюда из Вологды вместе с Шендеровым. Он рассказывал, что вы с Ольгой у него квартиру снимали.

Фиолетов кивнул.

— Было дело… Значит, нас, бакинцев, уже четверо. Сила, как любит говорить Вацек…

Бесплатная земская библиотека-читальня за неимением казенного помещения занимала комнату в доме священника Покровской церкви Добрякова. Отец Иосиф и его многочисленная семья — матушка Прасковья Кондратьевна, четверо взрослых дочерей и сын, студент Томского университета, — сочувствовали политическим ссыльным и помогали им. Отец Иосиф в нарушение всех мирских и церковных правил мог, например, обвенчать холостяка с неразведенной женой, только бы они оба остались в Яренске. «Политические ссыльные считают его своим священником, — докладывал яренский исправник начальнику Вологодского жандармского управления, — и все совершающиеся с ними браки, крещения, похороны обязательно исполняются о. Добряковым… Все его семейство проникнуто либерализмом и весьма неблагонадежно в политическом отношении».

Комната, куда они вошли, живо напоминала Фиолетову библиотеку в Черном городе, где он впервые получил книги, рекомендованные Лидией Николаевной. Здесь тоже была своя Лидия Николаевна, но выглядела она совсем по-иному: пожилая, полная, с тугим пучком седых волос на затылке — и звалась Варварой Порфирьевной.

— Милости просим, господа, — приветствовала она вошедших. — Раздевайтесь, у нас тепло.

Несколько шкафов с книгами были распахнуты и кое-где сверкали бронзой корешков. На большом круглом столе лежали газеты и журналы «Природа и люди», «Вокруг света», «Нива»…

— Выписываем двадцать два журнала — на любой вкус, — сказала Варвара Порфирьевна. — И десять наименований газет.

— А учебники у вас есть? — спросил Фиолетов.

— Конечно… Вам по какому предмету?

— Да по всем… — Он хотел было добавить: «кроме закона божьего», но спохватился: вдруг библиотекарша имеет отношение к хозяину дома?

Варвара Порфпрьевна улыбнулась.

— «По всем» тоже есть… Спрос на учебники у нас большой, особенно среди приезжих… таких, как вы. Да и беллетристику берут тоже в основном политические ссыльные. Коренное население, увы, не больно сильно в грамоте.

— А вы бы кружки организовали. Или некому руководить?

— Пробовали. Но встретили резкое осуждение со стороны господина исправника.

— Тогда надо, чтобы каждый ссыльный научил грамоте хозяина или хозяйку, у которых стоит на квартире.

— Прекрасная мысль! — похвалила Варвара Порфирьевна. Она взглянула на Фиолетова. — Вот вам бы и начать!.. Вы у кого снимаете комнату? У Новоселовых? Иван Иванович человек грамотный, но, кроме псалтыря, ничего не читает.

— А мы его попробуем приобщить к чему-нибудь другому, что понужнее, — сказал Фиолетов.

Варвара Порфирьевна достала из шкафов несколько учебников: по географии, логике, словесности, три тома «Истории государства Российского» Карамзина.

— Если вас, господин Фиолетов, интересуют книги… как бы это выразиться поделикатнее… которые не в чести у нашего уездного исправника, то за этим вам следует обратиться в колонию ссыльных, к господину Платонову.

— Спасибо за совет, Варвара Порфирьевна. Я обязательно им воспользуюсь.

Зевин остался дочитывать свежие газеты, а Фиолетов ушел, забрав с собой тяжелую пачку книг.