Иванович Юрий
Шрифт:
– Ты когда летишь в очередной рейс?
– неожиданно спросил Устлик.
– Не раньше чем через два месяца: хочу кое-что достроить.
– Почти четыреста сорок дней..., - Устлик задумался.
– По идее времени должно хватить.
– На строительство?
– Да нет! На поправку твоего здоровья! В особенности - зрения!
– Кто говорил бы!
– завёлся Чинкис.
– Это ведь у тебя вставные линзы, а у меня зрение как у молодого: только неделя, как прошёл последнюю медкомиссию.
– Хе-хе!
– его друг залился смехом.
– Я хоть и с линзами, а вижу намного лучше тебя!
– Странно.... А, да ты уже пьяненький?!
– А при чём тут: пьяненький?
– ещё больше развеселился Устлик.
– Да ты и трезвый видишь хуже, чем я в драбадане.
– Да ты о чём?
– глядя на веселящегося товарища, Чинкис и сам еле сдерживался от смеха.
– Да так, о жизни, - постепенно посерьёзнев, Устлик обнял юбиляра за плечи.
– Эх, дружище! Просто хочу первым тебя поздравить и пожелать всего самого наилучшего!
– Ну, вспомнил! Надо было приходить с самого утра..., - и неожиданно осёкся, перехватив взгляд Устлика, остановившийся на фигуре Кетин, всё ещё стоящей на балконе. Сердце ухнуло и, как бы, остановилось, в предчувствии чего-то. В памяти завертелся калейдоскоп событий сегодняшнего дня. Вспомнились разрозненные детали незначительных, вроде бы, сцен: обещание подарка, внимательная заботливость остальных жён, отказ от алкоголя, духота в хорошо проветриваемом помещении....
– Не может быть!
– ошеломлённо прошептал Чинкис непослушными губами.
– Счастливчик! Надо же быть таким невнимательным к своей семье. Расслабься, а то ты совсем не дышишь! А тебе надо себя беречь!
Чинкис шумно выдохнул и восхищённо взглянул на Устлика:
– Да мне теперь придется строить целый, новый дом!
– Ты ведь и так собирался заняться каким-то строительством?
– Я решил пристроить к этому особняку небольшое крыло, а теперь, если я правильно догадался, надо проектировать и достраивать чуть ли не такое же здание.
Все гости давно разошлись и огромный дом затих, погасив почти все свои огни. На широком балконе, под усеянными звёздами небом Чинкис, вместе с младшей женой, встречал свой второй день жизни, в шестьсот первом году со дня рождения.
– Ну, как ты могла молчать о таком важнейшем событии в нашей жизни, целых двадцать дней?
– он нежно прижимал Кетин к своей груди, вдыхая приятный аромат её тела.
– Все всё знают, а я узнаю об этом последний.
– Но зато узнал в день своего рождения и поэтому лучше запомнишь, что скоро станешь отцом. Или ты хотел от меня какой-нибудь другой подарок?
– Дорогая! Ты надо мной смеёшься? На свой юбилей я получил немыслимые подарки, но известие о том, что у меня будут наследники, самое желанное в моей жизни. И как я мог бы о таком забыть? Может, ты считаешь, что я настолько стар, что страдаю потерей памяти?
– Что ты родной!
– пылко возразила Кетин.
– Наоборот, я считаю слишком молодым, ветреным и безответственным.
– Интересно почему?
– А потому, что вместо того, что бы перейти на более спокойную и престижную работу ты будешь продолжать свои опасные полёты. Вместо постоянной заботы о семье, ты будешь рисковать жизнью немыслимо где и лишать меня сна и покоя.
– Да о каком риске ты говоришь?
– Чинкис беззаботно рассмеялся, - Мои полёты не опаснее чем полёты на флайере.
– Это ты так говоришь! Я узнала статистические данные и просто ужаснулась: за последние сто лет из полётов не вернулось двести сорок три чистильщика. И ты готов утверждать, что никакой опасности?!
– А остальную статистику ты не просматривала? Там, кстати, говорится, что за те же годы в нашей галактике на флайерах, которые разбились при различных обстоятельствах, погибло более сорока тысяч аналарастрасийцев. А сколько жизней оборвалось при отравлениях, падениях с лестниц и крыш, да и вообще, несчастных случаях? Так что мои полёты не что иное, как малодушное бегство от нашего опасного для жизни повседневного быта. И учти: подавляющее большинство погибших или пропавших чистильщиков - начинающие и неопытные пилоты.
– Конечно, как тебя послушать, так рейды чистильщиков не что иное, как увеселительные прогулки. Почему же тогда на вашу работу не берут женщин? Я бы, например, всегда и с большим удовольствием тебя сопровождала.
– Ну о чём ты говоришь?
– Чинкис даже рассердился, - Это строжайше запрещено! Великий Фетиус категорически не разрешал даже думать о вылете женщин за пределы нашей галактики. Только в виде исключения пятьсот лет назад Высший Совет разрешил женщинам постоянное проживание на оборонных базах, которые находятся в плотных туманностях окружающих нашу галактику. Женщины самое дорогое и самые охраняемые, и без них, у нашей цивилизации нет будущего.