В дамской комнате стало тесно, когда в нее вошли еще две женщины. Николь и Клодин вернулись к гостям.

Филип повсюду искал Николь.

— Где ты была все это время? — спросил он.

— Я встретила Клодин в дамской комнате, и мы заговорились, — ответила она.

— Вы провели уйму времени вдвоем во время обеда. О чем вам еще понадобилось говорить?

Он улыбался, но в его взгляде читалась настороженность. Не испугался ли он, что Клодин могла повести себя неблагоразумно?

— У женщин всегда есть неисчерпаемый запас тем, — небрежно ответила Николь.

— Я рад, что ты обрела подругу, но я скучал без тебя. Ты не проголодалась? В соседней комнате накрыты столы.

— Так вот почему ты соскучился. Тебе захотелось есть.

— Вот теперь я знаю, что мы по-настоящему женаты. — Филип улыбнулся. — Ты начинаешь читать мои мысли.

По пути в соседнюю комнату Николь решила, что лучше высказать все, что ее мучает, чем страдать до конца вечера.

— Ты, безусловно, оказываешь большое влияние на Клодин, — сказала она. — Она очень увлечена Жюстеном, но не хочет выходить за него замуж без твоего одобрения.

— Если бы она по-настоящему знала, чего хочет, мое мнение не имело бы значения.

— По тому, что она говорила, этого не скажешь.

— Ты еще недостаточно ее знаешь. Клодин все всегда обсуждает со мной, но в конечном счете принимает собственное решение, как это и должно быть. — Его внимание переключилось на обильное угощение. — Обязательно попробуй мусс из лососины и заливную форель. И то и другое — фирменные блюда здешнего повара.

Похоже, мысли Филипа занимал только ужин. Если бы его волновало то, что Клодин может предпочесть ему другого мужчину, смог бы он скрыть свои чувства?

Николь не знала, что и думать, но решила выбросить все из головы и просто получать удовольствие. Она, безусловно, не могла придраться к поведению Филипа. Ее счастье, кажется, было его единственной заботой.

Домой они вернулись поздно. Николь, по своему обыкновению, решила взглянуть на Робби, и Филип пошел вместе с ней.

С присущей ему заботливостью он полностью переделал комнату Робби перед их переездом в загородный дом. Комната была обставлена детской мебелью, а стены украшены яркими картинками. Повсюду валялись всевозможные игрушки, о которых только мог мечтать маленький ребенок. Игрушками был переполнен и комод.

Робби спал как ангелочек, держа в руках плюшевого розового слоненка. Он завозился и пробормотал:

— Я хочу пить, — когда Николь поправила ему одеяло.

— Я принесу, — предложил Филип.

— Это он во сне, — прошептала Николь, улыбнувшись.

Через некоторое время Николь и Филип на цыпочках вышли из комнаты.

Когда они шли по коридору, Филип сказал:

— Никогда не думал, что малыши могут приносить такую радость.

— Я тоже, — согласилась она. — Робби, безусловно, изменил моюжизнь.

— К лучшему, я надеюсь, — мягко сказал Филип, беря ее за руку.

— Разумеется, — ответила она бодро, высвобождая свою руку.

Их отношения, несомненно, претерпели неуловимые изменения.

Когда они подошли к двери ее комнаты, она спросила:

— Во сколько мы поедем завтра на винный завод?

— Когда захочешь. Нет, подожди! — поправил себя Филип. — У меня совещание завтра утром с представителем муниципалитета относительно зонального тарифа, но я забыл, во сколько оно состоится. Пойдем ко мне, я посмотрю свой ежедневник.

В комнате Филипа горели ночники, заливая мягким светом его разобранную постель. Николь поспешно отвела взгляд.

Поначалу Филип, кажется, не обратил внимания на пикантность ситуации. Он внимательно изучал свое расписание.

— Моя встреча назначена на девять. Это не займет много времени, так что в нашем распоряжении будет весь день.

— Замечательно, — пробормотала она, постепенно отходя к двери. — Увидимся утром.

— Ты в самом деле устала? Останься, выпей чего-нибудь со мной перед сном, — ласково предложил он.

— Уже середина ночи. Нам обоим пора спать.