Самые тесные связи поддерживал Хакурате с краснодарской интеллигенцией. Совместными усилиями строилась адыгейская государственность, готовились национальные кадры. Так, при Краснодарском пединституте в 1932 году был открыт набор в адыгейскую группу литературного факультета, а в 1934 году — химико — биологического; ученые из ОЛИКО, в частности, Б. М. Городецкий, участвовали в разработке материалов по истории и дальнейшему развитию Адыгеи; известные медики — профессора П. И. Бударин, В. Я. Анфимов, К. Д. Вачнадзе оказывали помощь Адыгейской областной больнице. Среди друзей Ш. — Г. Хакурате был Дмитрий Жлоба…

В их судьбах оказалась общая трагическая черта: оба были объявлены «врагами народа», только Ш. — Г. Хакурате был оговорен уже посмертно — в 1938 году. На 9–й областной партконференции его обвинили в проведении «вражеской работы». Конференция ходатайствовала «о снятии имени Хаку — рате с района, улиц, колхозов, совхозов», что и было осуществлено, несмотря на отсутствие официальных обвинений; тогда же ликвидировано почетное захоронение Хакурате в сквере на улице Красной.

Ныне в память Ш. — Г. Хакурате на здании, где в 1922–1936 годах размещался Адыгейский облисполком (на углу улиц Красной и Гимназической), установлена (в сентябре 1987 г.) мемориальная доска; его именем названа улица в Краснодаре.

Так вот, в один из сентябрьских дней 1937 года направлялся Василий Александрович Симончик на заседание оргбюро ЦК ВКП(б) по Краснодарскому краю как раз по делу Д. П. Жлобы. Ставился вопрос об исключении его из партии, как «врага народа». Он даже Сан Саныча успел предупредить: «Все дело рук Малкина. Если Жлоба арестован как враг народа, не сносить и многим из нас головы. Берегись, Сан Саныч…»

И вот слушается дело героя гражданской войны, командира полка, затем дивизии, получившей название Стальной за боевые заслуги. Награжден двумя орденами Красного Знамени. В марте 1920 года Первый конный корпус под его командованием освобождал Екатеринодар от белых. В 1921–1926 годах Д. П. Жлоба был председателем Кубанской областной детской комиссии, затем возглавлял Плавстрой и Кубрисстрой. Арестован в июне 1937 года по обвинению в подготовке на Кубани вооруженного восстания против Советской власти. Следствие велось в обстановке особо строгой секретности, фамилию заключенного в здании краевого УНКВД произносить запрещалось, и он фигурировал как «объект № 01».

10 июня 1938 года на закрытом заседании выездной сессии Военной Коллегией Верховного суда СССР Д. П. Жлоба был приговорен к высшей мере наказания и в тот же день расстрелян.

Докладывал заведующий сельхозотделом крайкома ВКП(б), как показалось Симончику, человек, абсолютно не веривший в то, о чем он говорил. А произносил он и впрямь чудовищные и нелепые слова: «Проверкой сельхозотделом крайкома состояния и работы рисосовхозов установлено, что злейший враг партии и народа Жлоба с помощью подобранных им классово — враждебных нам кадров продолжительное время орудовал в рисосовхозах края. В результате их вражеской работы рисосовхозы Красноармейский, Черкесский и Тиховский, вредительски построенные, вне всякой увязки с рациональным хозяйственным освоением земельной территории,

до сих пор находятся в развале, дают чрезвычайно низкую урожайность (от 7,5 до 32 центнеров с га, в то время как передовые колхозы в несколько раз перекрыли эту урожайность), большие потери и убытки.

Вредительски заболачивались лучшие наиболее плодородные земли Ивановского, Красноармейского районов, в то время как приплавневые земли под рисосеяние не использовались.

Вредительство в планировании и строительстве оросительной системы привело к тому, что 70–80 процентов риса не поливалось или поливалось неравномерно, что гибельно отражалось на всходах и урожае. Враги делали все возможное, чтобы не допустить механизации рисового хозяйства. В этих целях они осуществили постройку так называемой туземной системы, рассчитанной на применение ручного труда.

Капиталовложения в рисосовхозах использовались вредительски. Так, например, на постройку канала в 1932 году затрачен один миллион рублей, канал не достроен и заброшен, существенной пользы рисосовхозам не принес.

В 1933 году на строительство жилищ барачного типа израсходовано 2200000 рублей. Вредительски построенные жилища, не простояв двух лет, стали рушиться (развалились столовая, клуб и ряд бараков в Красноармейском рисосовхозе, и сейчас в совхозах рабочие не обеспечены квартирами, живут в тесноте и не пригодных к жилью бараках).

Враги выводили из строя механическую силу рисосовхозов. С этой целью механические мастерские в Красноармейском рисосовхозе построены на грунтовых водах, крыши раскрыты, текут, в результате станки ржавеют и приходят в негодность, в Кубрисстрое установленный двигатель находится под открытым небом.

В 1937 году раскулачили и сдали в металлолом 60 тракторов, из них СТЗ-59 и ЧТЗ-1. Враги народа Жлоба и его помощники умышленно не создавали нормальных культурно-бытовых условий рабочим рисосовхозов. Рабочих, как правило, оставляли без топлива, их квартиры не ремонтировали, содержали в антисанитарном состоянии и допускали проживание в одной комнате 2–3 семей. Наряду с этим директора совхозов, поощряемые Жлобой, грубо, издевательски относились к рабочим, зажимали самокритику, изгоняя из совхозов лучших рабочих, осмелившихся выступать с критикой руководства совхозов. Это явная линия врагов на создание недовольства рабочих. Вместе с этим враги превратили рисосовхозы в свою черную кассу, усиленно самоснабжали продуктами и деньгами приближенных к себе лиц.

Орудуя долгое время в рисосовхозах края, враг партии и народа Жлоба при прямом участии своих помощников громадные капиталовложения в рисосовхозы вредитель — ски размещал без всяких проектов и планов хозяйственного освоения и организации рисовых хозяйств. Десятки миллионов рублей, вредительски затраченные на строительство оросительной системы, ежегодно дополнялись новыми крупными затратами на так называемое «переустройство» оросительной системы. Это переустройство и новое строительство до сих пор осуществляется вредительски, без хозяйственных планов освоения, без утвержденных систем полей севооборота.