Оставляя за собой мокрые следы, Эван шел по пустому кораблю, громко окликая членов команды и распахивая двери. Тимоти, без сомнения, уже дома, греется перед камином. Этот мерзавец будет хохотать до упаду, когда узнает, что старший брат вымок до нитки и ходит босым по палубе.

Эван с досадой открыл дверь кают-компании, будучи уверенным в том, что он единственный глупец, находящийся на борту судна. Войдя в тесное помещение, он резко остановился. Черт возьми!

Во второй раз за этот вечер он непроизвольно сжал кулаки: и почему он вечно не при оружии, когда оно требуется? Кажется, у Тимоти тоже не было с собой пистолетов, и поэтому-то его и застали врасплох.

Прямо на Эвана смотрели два остекленевших глаза. И это были глаза брата. Кровь, вытекшая из небольшого черного отверстия во лбу, уже высохла, разделив лицо Тимоти на две призрачные половины. Брат мертв, и нет смысла проверять пульс.

Эван опустился на колени и уронил голову на грудь, не в силах больше смотреть на убитого брата. Тимоти всегда восхищался им как героем. А он не герой. Он оказался плохим братом и плохим подельником. Это он должен был находиться на борту корабля и лицом к лицу встретиться с теми, кто напал на Тимоти.

Эван с усилием поднялся. Он найдет того, кто убил брата. Он поймает этого сукина сына, кем бы тот ни был, куда бы ни убежал.

А потом он его убьет.

Впервые в жизни Сьюзен Стэнтон не спала после полуночи. Призрачную пожилую женщину сквозняк превратил в ничто, и, убедившись в этом, Сьюзен могла бы уже спать. Однако логика, факты и твердая уверенность свидетельствовали о том, что Мунсид-Мэнор населен призраками. А это значит, она должна как можно быстрее вернуться в Лондон. Она просто обязана успеть на следующую почтовую карету из Борнмута, даже если ей придется самой управлять лошадьми.

Сьюзен направилась к шнуру для вызова прислуги. Она уже взялась за него, как вдруг ей пришла в голову леденящая душу мысль: сейчас еще не рассвело. А если на звонок придет не настоящий слуга, а привидение?

Сьюзен отпустила шнур и задумалась… Сможет ли она одеться без помощи горничной? Нет, видно, без посторонней помощи это будет невозможно.

С тяжело бьющимся сердцем Сьюзен нерешительно потянула шнурок звонка и села за маленький секретер. Несколько мгновений она смотрела на покрытую пылью чернильницу с пером и на собственное платье, не зашнурованное сзади, а потом решила воспользоваться случаем и сообщить семье о своем неизбежном возвращений.

Дорогая матушка… – нацарапала она на пожелтевшем листе бумаги.

«Я ошибалась, ненавижу тебя больше, чем ты меня».

Мунсид-Мэнор оказался совершенно неприспособленным для жизни местом.

«Хотя не думаю, что тебя это хоть капельку волнует…»

Правда, я еще не поговорила с кузиной отца…

«…потому что она скорее всего умерла…»

…но я познакомилась с хозяином дома…

«…который может свернуть мне шею с такой же легкостью, с какой свернул бы шею воробью…»

…и я непременно сообщу ему о своем намерении вернуться в Лондон…

«Если только мне не удастся убежать отсюда незамеченной».

Я решила уехать как можно раньше, то есть примерно через час. Честно говоря, я ничуть не удивлюсь, если приеду сразу вслед за этим письмом. Для того чтобы как можно быстрее покинуть это место, я оставлю багаж здесь и найму первый же попавшийся…

Черт возьми!

Сьюзен посмотрела на подсыхающие чернила. Мать наверняка не положила деньги в багаж, отправив дочь в поездку на другой конец света.

Сказать по правде, Сьюзен и сама до настоящего момента не думала, что ей могут понадобиться наличные деньги. Она и в Лондоне-то обходилась без них. Там все знали ее в лицо, и всем была известна фамилия Стэнтон. Если, скажем, Сьюзен нравилось изумрудное ожерелье, то она выходила из магазина с изумрудным ожерельем, а отец позднее разбирался со счетами. Так было, во всяком случае, до того инцидента, после которого она оказалась запертой в спальне. Теперь ей необходимо выйти замуж за титулованного аристократа с щедрой душой и с карманами, набитыми деньгами. Дело, конечно, непростое, но по крайней мере выполнимое. В Лондоне. Где ее имя кое-что значит.

Но не в Борнмуте…

Здесь у нее нет неограниченного кредита. Здесь у нее нет ничего. Конечно, она могла бы попросить денег у родителей. Но если им станет известно, что она планирует потратить их средства на то, чтобы не выполнить их желания и вернуться домой, то весьма велика вероятность того, что никаких денег она не получит.

Черт, черт возьми!

Ей придется помалкивать о том, какой невыносимой оказалась ее ссылка. Лучше всего вести себя как ни в чем не бывало.

Сьюзен смяла письмо и принялась за новое.