– А это кто? – указал он глазами на стоящую в обнимку с Рыбаковой высокую эффектную брюнетку.

– Вкус у тебя есть… – опять поддела Алискера Валандра, – переверни.

На обороте фото Визирь вслух прочитал:»Оля плюс Маша…»

– Беспалова?

– Она самая. Яркая девушка, а?

– Ничего… А где вы взяли эти фото? – положив цветные глянцевые картонки на простынь рядом с собой, Алискер перебирал их, поднося то одну, то другую к глазам.

– Ты действительно ничего не помнишь?

– Помню, что куда-то собирался… Вы сказали, что в меня самосвал въехал?

– Это не было случайностью. Кто-то не хочет, чтобы мы вели расследование.

– Думаете, это может повториться?

– Запросто. Вот только кто станет новой жертвой?… – мрачно произнесла она.

– Так вы говорите, что я тогда к Ганке ехал?

– Да. Вы должны были сделать обыск в квартире Рыбаковой. Именно при обыске Ганке и Антонов обнаружили эти фотографии и бланк «Тарасовмонтаж». Там и работает Рыбакова.

– А это кто? – Алискер указал на кудрявую брюнетку в ярко-синем батнике и черных кожаных «дудочках», переходящих у щиколоток в небольшой клеш.

– Тоже недурна. «…все как на подбор, с ними дядька-Черномор»!

– Манекенщица?

– Нет. Жуков Женя сказал, что видел ее всего один раз. На эту вечеринку ее якобы Беспалова пригласила. Анжелой зовут. У Рыбаковой нашей приятель есть, работает с ней в одной конторе.

– «Тарасовмонтаж»?

– Да. Я сегодня туда Толкушкина отправила. Он мне, кстати, звонил, когда я к тебе ехала. Сообщил, что разговаривал с двумя секретаршами. Тридцатого апреля и четвертого мая Рыбакова работала как обычно. Беспалова довольно регулярно навещала Рыбакову в конторе. Отношения у них были далеко не идиллические, на какой-то вечеринке они публично разругались, но потом вроде бы помирились.

– Из-за чего же они поссорились?

– Зависть, если верить Ларошфуко, еще непримиримее, чем ненависть. А Рыбакова завидовала удачливости Беспаловой. Подумай сам, обе приехали из Красногвардейска, так сказать, покорять областной центр. Одна – на ведущих ролях в модельном агентстве, мужики вокруг вьются, деньги повалили, квартиру сменила… Другая живет все в той же комнате, работает в конторе, каких тыщи…

– Рыбакова ведь тоже хотела попробовать себя в модельном бизнесе. Тем более… Одной повезло, а другой, мягко говоря, не очень.

– А приятель Рыбаковой?

– Бодров. Его на месте не оказалось, Толкушкин взял его адрес.

– А вам не кажется, что если бы Беспалова кому-то захотела довериться, то этим человеком, судя по всему, должна была бы быть Рыбакова?

– Хочешь сказать, что…

Лежащий на столе в окружении бананов, апельсинов и цветных упаковок сотовый отчаянно запиликал.

– Вершинина слушает, – Валандра поднесла трубку к уху.

– Это Мещеряков, – в голосе Михаил Анатольевича сквозило беспокойство, – срочно приезжай.

– Что случилось? – Вершинина почувствовала, как у нее холодеют пальцы рук.

– Дело – дрянь, но это не телефонный разговор. Я тебя жду, – глухо прорычал шеф.

– Миша, ты можешь хоть в двух словах объяснить?

– Звонил Трофимов. Слышала про такого? Хочет встретиться с тобой, в общем – запахло жареным…

– Ясно. Через пятнадцать минут буду.

Вершнинина нажала на кнопку «отбой» и обратила к Алискеру взволнованное лицо.

– Что случилось? – встревожился Мамедов.

– Троша хочет меня видеть.

– И что вы думаете об этом? – в черных глазах Алискера появился лихорадочный блеск.

– Думаю, что все это неспроста… Сдается мне, что ты здесь оказался как раз благодаря ему.

– Вы считаете, что это он охотится за пленкой?

– Похоже на то…

– Мне кажется, что вам не стоит встречаться с ним наедине! – забыв о боли, Мамедов привстал.

– Работа у меня такая, – улыбнулась Валандра, поднимаясь со стула.

– Я серьезно…

– Отставить! Твое дело сейчас – выздоравливать. Завтра ребята тебя навестят. Ну, до скорого!

Вершинина взяла портфель и направилась к выходу. На душе скребли кошки. Не то, что она боялась встречи с Трошей, просто все это было как-то неожиданно.

Мещеряков ждал ее в своем кабинете, меряя нервными шагами одну и ту же диагональ от правого окна до высокого офисного шкафа.

– Садись, – тоном не терпяшим возражением произнес он, как только Вершинина появилась на пороге.