Она поспшно высвободила свои руки и отерла слезы носовымъ платкомъ.

– Я, кажется, оскорбила васъ, докторъ, – сказала она, едва удерживая рыданія; – я поступила очень необдуманно и боюсь, что вы не простите мн моей выходки, я сама не понимаю, почему эта сумасбродная мысль пришла мн въ голову. Не судите меня слишкомъ строго. То, что я сегодня испытала, потрясло весь мой крпкій организмъ.

Онъ мелькомъ посмотрлъ на нее, и на губахъ его мелькнула та задушевная улыбка, которую такъ любила Кети.

– Вы ничмъ не оскорбили меня, – сказалъ Брукъ успокоительнымъ тономъ, – и осуждать васъ было-бы несправедливо и гршно. Почему вы пришли къ такому заключенію – я не знаю и не хочу даже поднимать этого вопроса. Могу сказать только, что эта сцена будетъ мн вчно памятна. А теперь позвольте успокоить ваши нервы. – Съ этими словами онъ взялъ стаканъ и поднесъ къ ея губамъ. – Въ этомъ напитк я не искалъ того успокоенія, о которомъ вы думали. Я былъ слишкомъ вспыльчивъ и раздражителенъ, и никогда не простилъ бы себ этого, если-бъ не долженъ былъ сознаться, что у меня тоже есть кровь и нервы, которые часто борятся съ силою воли. Нсколько капель этого лекарства, – онъ указалъ на скляночку, – достаточно что-бъ успокоить возбужденные нервы.

Кети спокойно взяла изъ его рукъ поданный ей стаканъ и выпила все до послдней капли.

– А теперь, я въ свою очередь долженъ просить у васъ прощенія за ту возмутительную сцену, при которой вы невольно присутствовали, – сказалъ онъ серьезно. – Вся вина лежитъ на мн, такъ какъ въ моей власти было кончить ее нсколькими, во время сказанными, словами. Многіе изъ моихъ собратовъ полагаютъ, что мною одолла глупая спсь, потому что я не люблю много говорить и кричать, какъ они; но это молчаніе сильно вредитъ мн, такъ какъ люди принимаютъ его за недостатокъ здраваго сужденія. Можетъ быть, придетъ время, когда они иначе будутъ думать обо мн.

Бруку еще не удалось вполн овладть собою, кровь не переставала бушевать въ его жилахъ; а созданіе, вызвавшее эту бурю, спокойно смотрло со стны и какъ нарочно ласково и кротко улыбалась, тогда какъ въ дйствительности походила на разъяренную фурію. А между тмъ онъ все таки не хотлъ возвратить ей свободу и Кети не знала, чмъ кончилась ихъ распря. Въ настоящую минуту ей пришла въ голову мысль, что ей невозможно оставаться доле въ его комнат.

Докторъ замтилъ ея взглядъ, брошенный на портретъ, и видлъ, что она собирается уходить.

– Да, идите съ Богомъ, – сказалъ онъ. – Горничная Генріэтты уже начала свое дежурство возл больной. Состояніе вашей сестры нсколько улучшилось, такъ что вы можете спокойно возвратиться въ виллу, гд президентша ждетъ васъ къ чаю. Даю вамъ честное слово, что буду зорко слдить за вашей дорогой больной. А теперь дайте мн вашу руку и общайте не произносить надо мною слишкомъ строгаго приговора. Еще нсколько дней и она иначе будетъ думать обо мн, – сказалъ онъ, указывая на портретъ Флоры. – Это заставляетъ меня оставаться непреклоннымъ; я не хочу, что-бъ меня потомъ упрекала, будто я воспользовался первымъ благопріятнымъ случаемъ и извлекъ себ выгоду.

Кети посмотрла на него съ удивленіемъ, а онъ многозначительно кивнулъ головой, точно хотлъ еще разъ подтвердить свои слова.

– Прощайте, покойной ночи! – продолжалъ онъ и, слегка пожавъ ея руку, отошелъ къ письменному столу въ то время, какъ она направлялась къ двери. Обернувшись еще разъ, Кети увидла, какъ докторъ поднесъ къ губамъ пустой стаканъ, но онъ въ ту-же минуту выскользнулъ изъ его рукъ, упалъ на полъ и разлетлся въ мелкія дребезги.

Между тмъ Флора стояла въ спальн больной, совсмъ одтая съ тмъ, что бы вернуться домой; она даже дрожала отъ нервнаго нетерпнія.

– Гд ты пропадаешь, Кети? – вскричала она грозно. – Бабушка ждетъ насъ, ты будешь виновна, если она сдлаетъ намъ выговоръ…

Кети ничего не отвчала; она надла шаль, принесенную ей горничной и подошла къ постели, Генріэтта тихо спала; красныя пятна на ея щекахъ значительно поблднли. Молодая двушка осторожно поцловала узенькую ручку больной сестры и поспшила за вышедшей Флорою.

Въ сняхъ горла маленькая, оловянная лампа, и лакей, пришедшій изъ виллы вмст съ горничной, молча ходилъ взадъ и впередъ, въ ожиданіи барышень. Почти въ одно время съ Флорою и Кети въ сни вышелъ также докторъ. Онъ передалъ лакею записку, съ порученіемъ отнести ее одному молодому врачу, жившему въ город.

Флора гордо прошла мимо него и скрылась въ густомъ мрак, а Кети зашла въ кухню, что-бы проститься съ тетушкою, которая печально покачала головою, узнавъ, что „прекрасная невста“ только что ушла, не удостоивъ ее своимъ поклономъ.

Въ саду Флора остановилась и отослала лакея впередъ. Блдный свтъ, падавшій на нее изъ отворенной двери, слабо озарялъ ея лицо, казавшееся такимъ озлобленнымъ, какъ будто на губахъ дрожало проклятіе. Взоръ ея скользнулъ съ насмшкою и презрніемъ по красному кирпичному полу, по блымъ, голымъ стнамъ, и перенесся на наружный фронтонъ, точно она еще разъ хотла осмотрть это ненавистное строеніе.