– Прозоровская забеременела. Ей казалось, что ребенком она привяжет его к себе, заставит развестись. Но он сказал ей, что никогда не разведется, а делать аборт было уже поздно. Она родила меня, отдала отцу и ушла. Вернула себе форму и продолжила карьеру.

– Ты ее ни разу в жизни не видел?

– Ну почему же, видел, и не раз. По телевизору, на дисках… Она была прекрасной балериной. Удачно вышла замуж в конце концов… Правда, без титула, но нельзя же иметь все! Сейчас ведет мастер-класс и репетиторствует в театре Сэдлерс-Уэллс.

– Моя мама была балериной, – тихо сказала Этери. – И бабушка… мамина мама. Она была партнершей Чабукиани… Ты, наверно, и не знаешь, кто это…

– Знаю, – возразил Айвен. – Думаешь, я ненавижу балет? Теперь я понял, в кого ты такая…

– Такая – это какая? – Этери приподнялась на локте.

– Такая… такая ниточка.

– Меня тоже отдали в балетную школу, но я проучилась всего ничего и ушла.

– Ну и слава богу. – Айвен шутливо потерся носом о ее щеку. – А то мы бы не встретились.

– Рассказывай дальше.

– А что рассказывать? Меня воспитала бабушка.

– А твой отец?..

– Он любил меня. Он был хорошим отцом. Но он был вечно занят, а бабушка – всегда на подхвате. Она ушла из Общего Рынка – тогда это было уже Европейское сообщество, – чтобы быть рядом со мной, помогла мне выучить русский и еще несколько языков, рассказывала про Советский Союз… Она туда ездила… не так часто, как в Брюссель, но ездила почти каждый год. Переводила ваших авторов, мечтала поставить в Англии русскую пьесу или даже перенести целую постановку, но из этого ничего не вышло.

– Почему? – спросила Этери.

– У вас слишком много своеобразия, – усмехнулся Айвен. – Вот, например, бабушка посмотрела на Таганке «Обмен» по Трифонову. Ей очень понравилось, но… как объяснить англичанам, что получить квартиру побольше – это надо непременно съехаться со смертельно больной матерью? Или «Энергичные люди» по Шукшину. Она посмотрела тот легендарный спектакль с Лебедевым, я его в записи видел. Ей так понравилось, она мне говорила, что, пока смотрела, уже начала подбирать английских актеров. Отсмеяться не могла. А потом задумалась: как объяснить англичанам, зачем красть автопокрышки и почему за это дают восемь лет? И так каждый раз. Ей предлагали пьесы вроде «Забыть Герострата» или «Беседы с Сократом», а она говорила, – Айвен перешел на русский, – «Мне эти фиги в кармане на фоне Парфенона не нужны».

Этери смеялась до боли в ребрах, даже потревожила недовольно фыркнувшего кота. Ей хотелось спросить о Перси, о леди Бетти и Глэдис, но она решила это отложить назавтра. Пусть он уснет с веселыми воспоминаниями.

– Поздно уже. Я пойду?

– Тебе здесь неудобно? Холодно?

– Нет, мне хорошо, но…

– Спи. – Он поцеловал ее и погасил лампу.

В восемь утра Этери проснулась сама, без будильника, выспавшаяся и отдохнувшая. Взглянула на лежащего рядом Айвена. Он приоткрыл один глаз и улыбнулся ей.

– Рано еще. Можно поспать.

– Нет, я больше не хочу. Какие у нас планы?

– Позавтракаем, посмотрим замок, мне надо подписать кое-какие чеки, и можем ехать.

– Ты еще на половину вопросов мне не ответил…

– А ты их задала?

– Нет еще, но задам, даже не надейся.

– Я смирился с судьбой, – комически вздохнул Айвен. – Спрашивай прямо сейчас, если хочешь. Отвечу на любые.

– Нет, давай встанем, позавтракаем, а там видно будет. На меня произвело… особенно Перси и леди Бетти. Он всегда был такой?

– Перси? Нет. Давай и правда отложим это на потом. Встаем?

– Встаем.

Этери первая поднялась с постели, вызвав неудовольствие Феллини. Она ласково погладила его.

– Котинька, ну прости… Уже очень нужно. Ты же это понимаешь?

Феллини отвернулся с величественным презрением. А Этери, накинув архалук, побежала в ванную.

Она чувствовала себя прекрасно, у нее все прошло. Наскоро умывшись, она натянула теплые колготки, джинсы, фланелевую рубашку и свитер. В дверь постучали – Айвен. И Феллини – сменил гнев на милость. Этери спустилась вместе с ними в просторную кухню. Вчерашняя служанка хлопотала у плиты.

– М’лорд, м‘леди, – пробормотала она. – Кофе готов, а завтрак…

У нее был такой густой акцент, что Этери поняла лишь слово «кофе». Впрочем, она и без слов уловила его носом.

– Спасибо, Инид, – поблагодарил Айвен. – Можно мне молока – для кота? А мы пока кофе выпьем.

– Предлагаю вариант, – начала Этери, глотнув живительного напитка. – Завтрак еще не готов, как я понимаю?

– Правильно понимаешь.

– Ты говорил, что надо какие-то чеки подписать? Можешь прямо сейчас? А я пока по двору пройдусь. Потом позавтракаем и осмотрим замок. Идет?