Шрифт:
Иван. Нет, вам не снилось, Мыкола. Совсем недавно лев снова появился в селе. Пробежал по огородам, зарычал, позагонял людей в хаты и снова под землю провалился... Говорят, видели, как он на луг Савюка побежал. Значит, он и в самом деле воды держится. Там его н надо искать. Сети уже готовы.
Мыкола (Варваре). Что с тобой, Варварушка? Стоишь, будто скорбная мать?
Варвара (как бы очнувшись). Возьмите меня с собой, добрые люди.
Мыкола. Куда? На облаву? Женщину?
Варвара. Из крупнокалиберного револьвера я стреляю неплохо. А этого, кажется, достаточно.
Семен. Нет, этого еще мало.
Варвара. Отваги у меня также хватит.
Семен. Раненый зверь может броситься на вас, и тогда...
Варвара (перебивая). Тогда моя рука не задрожит.
Мыкола. Да?..
Варвара. Я пользуюсь такими же правами, как и вы. Кто поднимает руки на наше село, на наших детей, на наш колхоз, тот поднимает руки и на меня. Думаю, что я убедила вас, товарищи?
Иван. Что же, она права, Мыкола.
Мыкола. Ладно, пойдешь с нами!
Варвара. Мне еще надо переодеться. Я поеду верхом и нагоню вас.
Мыкола. Не забудь только взять с собой лишнюю горсть патронов.
Варвара (с порога своей комнаты). Я ничего не забуду, Мыкола! (Уходит.)
Мыкола. Странная она какая-то стала в последнее время...
Семен встает и спокойным шагом подходит к двери, выходящей во двор.
Иван. Работы у нее, должно быть, как и у нас всех, по самые уши!
Мыкола. А все-таки черт знает что делается! Один зверь задержал сев.
Семен (до сих пор смотревший вдаль, поворачивается к Мыколе.) Вы убеждены, что только один?
Мыкола. Гм... Пожалуй, ты прав...
Его надо тоже выследить!
Семен. И я так думаю. Надо только прежде всего пристрелить льва, а до волка доберемся позже...
Мыкола. Если бы знать, кто он, то можно было бы одновременно ликвидировать обоих. Да что же... Кто может знать, что у кума пить дадут?.. Пока доберемся мы, пока доберутся в районе... (Гневно.) Черт знает сколько еще бед он сумеет натворить!..
Иван (останавливая Семена движением руки). Товарищ агроном, ведь мы-то с тобой знаем, что для нас наш колхоз. Мы говорим: «путь к изобилию», и это в самом деле так, иначе й быть не может! Но, убей меня нечистая сила, чтобы я только из-за хлеба с маслом недосыпал в будни ночей и подставлял голову под фашистскую пулю. Колхоз для нас большее. Это — Советская власть, а она и нам, Негричам, и тебе, и учительнице, и всему людскому роду дала такое, чего не променяешь на все сокровища мира! (Ударяя себя кулаком в грудь.) Она дала возможность почувствовать нашу силу и сняла с нее оковы: «На, сила, иди в свет, верши чудеса!» Вот так я все понимаю.
Мыкол а. Ага! Справедливо! Ну!
Иван (замявшись). За эту власть даже смерть с охотой примешь. (Опуская глаза.) Для нее, для Советской власти, и о родном сыне забудешь, если он сбился с панталыку и каиновы дела творит. (Умолкает.)
Мы кол а. Иван! Иван! Ты о ком это?
Семен. Поспешили вы, отец. Пока что доказательств мало.
Иван. Нет, не поспешил. Это сказал коммунист коммунисту.
Мы кол а. Что такое? Доказательства? Против кого?
Вы о Луке? О Луке Воркалюке, моем единственном сыне?
Семен. О внуке Штефана Петрича.
Мы кол а (растерянно). Я же смотрел его бумаги—они проверены еще в Германии. Он получил разрешение вернуться из Мюнхена домой, работать. Он... (Взглянув на фисгармонию.) Разве мог бы он играть так, имея замаранную совесть? А впрочем... Лука, мой Лука!.. За что вы его так, товарищи, за что?
Иван. Ты что думаешь, мы забыли, что Лука одиннадцать лет жил без присмотра, без отцовского глаза? Меня с тобой, Мыкола, полиция в тридцать восьмом бросила в тюрьму. Захватил Гитлер Польшу, а нас, коммунистов, из польской тюрьмы бросили в немецкую. Лука тем временем спокойненько учился во Львове, жил в этой бурсе митрополита Шептицкого, где кишмя кишели националисты. Быть может, уже тогда они ему в душу свою начинку вложили!
Семен (тихо). Я пришел сегодня в село, едва только начинала заниматься заря. Пришел и увидел Луку. Он украдкой бежал от старой корчмы, где остановился зверинец. Я окликнул его, но он исчез в лозняке. И как раз в это самое время опустела клетка льва.
Иван. До тех пор, пока Луки здесь не было, не блуждала тревога по нашим хатам.
Мыкола (метнувшись к дверям, кричит). Лука! Лука!..
Семен (подбегая и хватая его за руку). Слишком рано! Так можно лишь испугать... зверя, и он... убежит.