–

На рынке с ним столкнулись?

– Нет. В городской администрации. А что вы хотели сказать?

–

Я?

–

Да. Я вас перебила. Извините.

–

Ах да. Я хотел предложить переночевать у меня, ведь вам ещё в Вяртсиля

возвращаться, а уже поздно.

–

Очень мило с вашей стороны, Яша. Но у меня дела, - просто ответила девушка.

Оставшуюся дорогу они молчали.

«Сорвалась. А как близок он был, бедняга»

Орвокки не вернулась тем вечером в Вяртсиля. Она сняла на ночь номер в доме отдыха

«Янисъярви».

Подавленный недавними событиями, Борис целый день оставался у себя в коттедже и

потратил все телефонные деньги на разговоры с семьёй. Поздно вечером, сильно

проголодавшись, он всё-таки решил сходить в местный ресторан, который располагался в

подвале дома отдыха. Отужинать, однако, ему так и не удалось.

В ресторане, ещё на пороге Борис сразу же заметил сидевшую за одним из столиков Габи.

Она весело болтала с молодой блондинкой, видимо, составившей ей компанию на время

ужина. Яша сказал бы, что это Орвокки. Но Борис никогда прежде её не видел.

Не желая привлекать внимания Габи, он быстро вышел из ресторана. Купил себе фруктов и

сока в баре и без приключений вернулся обратно в свой коттедж.

Скопившиеся за день эмоции, мысли и усталость не давали Яше заснуть.

«Ему кажется, что он допустил серьёзный просчёт. Сейчас Яков вспомнил – Иван только

сожительствовал с Рощиной, а принадлежавший ему участок находится в другой части

деревни. И заглянуть туда Яков не догадался. Он понимает, что повода обыскивать

собственность покойного у него нет. Но дом Ивана притягивает его»

Проворочавшись до половины третьего, участковый решил не ждать утра и немедленно

ехать в Пиенисуо. Умывшись холодной водой, чтобы окончательно смахнуть сон, и заправив

мотоцикл, Яша отправился в обратный путь и, хотя тумана набежало больше, достиг цели

даже быстрее, чем днём. На дорогах в этот час и в этих местах – никого.

Наученный опытом, участковый бросил мотоцикл неподалеку от Пиенисуо и осторожно

двинулся по топким дорожкам. Путь освещал себе мощным фонариком. Теперь уже почти

полностью вымершая деревенька безмолвствовала, не слышалось ни лая собак, ни пения

птиц, ни тем более человеческих звуков.

145

«От ощущения, что он находится как будто в покинутых людьми декорациях, Якову не по

себе. В эти брошенные дома вокруг много лет никто не заглядывал, что они могли таить в

себе, никто не догадывается. Не начинает ли деревня жить собственной жизнью после того,

как из неё уходит человеческий дух, спрашивает себя Яков. Ему кажется, что он идёт по телу

дремлющего гигантского спрута. Год назад Яков хорошо изучил эти места во время

праздных обходов. До участка Ивана, как он вспоминает, удобнее добраться по краю

деревни со стороны озера Салмилампи»

Выйдя за пределы Пиенисуо, Яша невольно потянулся к кобуре. Сквозь туман, примерно

на уровне земли горел неясный огонёк. Слишком большой для светлячка, но маленький для

фонаря. Огонёк колыхнулся, и стало ясно, что это пламя свечи. Участковый достал оружие и

высветил пространство перед собой фонарём. Сейчас он находился в выгодной позиции,

потому что прямо у него за спиной шёл забор.

– Кто там? – крикнул Яша с напряжением. – Выйди на свет.

Прошло несколько секунд, за которые он успел полностью вспотеть, прежде чем в тумане

вырисовался силуэт высокого человека и медленно двинулся прямо на Яшу.

–

Стой! Стрелять буду!

–

Яков, ты, что ли? – донёсся из тумана знакомый голос.

К нему осторожно подошла Татьяна Ивановна. Спросила с упрёком:

–

Ты чего пистолетом размахиваешь?

–

Да откуда ж я знал, что вы тут гуляете? Чего не спите, Морозова?

–

А ты сам откуда вдруг взялся?

–

Приехал только что. Надо дом Ивана обыскать.

–

А, ну давай.

–

И даже не спросите зачем?

–

Мне-то какое дело?