– Думаю, так и будет, - ответил инспектор.

– Благодарю вас.

В публике началось движение...

– Минуту внимания, господа, - вставая со стула, произнес Пэро, - одну только минуту. Самоубийство и у меня не вызывает почти никаких сомнений, но я не химик, и прошу объяснить мне одно обстоятельство, затруднительное, так сказать, для лично моего понимания. Цианистый калий ведь очень опасный яд, не так ли? Его не носят просто в кармане рядом с другими предметами. Значит, покойный мистер Коллинз должен был держать яд в чем-то вроде небольшой капсулы. На его столе такого предмета не было, в карманах полиция тоже ничего не нашла. Вам, миссис Коллинз, ничего похожего не попадалось на полу? Нет?

– Может быть, закатилось куда-нибудь, - сказали сразу несколько голосов.

– Пойдемте, осмотрим пол, - предложил Стентон и, не дожидаясь, первым направился к кабинету.

Осмотр оказался недолгим. Паркет был идеально отполирован и абсолютно гладок. Все же для очистки совести hmqoejrnp, Джон и несколько добровольных помощников побродили по комнате. Потом еще раз заглянули в ящики стола - без всякого результата. Пэро не двинулся дальше порога. Публика потекла назад в холл, а мы стали прощаться.

– Знаете, я ведь так и не нашла телефонную книжку, - сообщила миссис Коллинз, - ума не приложу, куда она могла подеваться.

– Вы уезжаете сегодня в Лондон вместе со всеми?
– спросил ее инспектор.

– Да.

– Прошу оставить ваш лондонский адрес. Если вдруг почувствуете за собой слежку или встретите людей, похожих на тех, что болтались у дома, позвоните вот по этому телефону в Скотленд-Ярд.
– Он протянул ей небольшой листок бумаги.
– Они сообщат мне и сами примут нужные меры.

– И еще одна просьба, миссис Коллинз, - добавил Пэро.
– По-видимому, у вашего покойного мужа был в Лондоне личный секретарь?

– Да, это миссис Твен, старый работник компании.

– Мой друг Дастингс будет в ближайшие дни в Лондоне. Я бы очень вас просил, чтобы эта миссис Твен познакомила его с телефонными книгами или блокнотами, которыми ваш муж пользовался на работе.

– Конечно, я распоряжусь. Вот, - она протянула две визитные карточки, - по этим адресам и телефонам можно связаться и с компанией, и со мной.

Мы двинулись к выходу.

– Мсье Пэро, - вдруг позвала она, когда инспектор с помощником прошли вперед.

Мы оба в ожидании остановились.

– Я не убивала мужа.

Мне показалась очень странной интонация ее голоса - как будто за сказанными словами могло скрываться что-то еще.

Утром следующего дня я отправлялся в Лондон. Пэро провожал меня до самого поезда. Стояло сыроватое туманное утро. Ночью прошел мелкий холодный дождь и вся природа сникла и съежилась будто и не было перед этим ласковых светлых дней. Осень решила наконец оборвать лето, как заигравшегося ребенка, и наложила на все свою сырую унылость.

Согласно инструкциям моего друга мне предстояла немалая работа: установить всех деловых и личных знакомых Пита Коллинза, начинающихся на букву "Д", связаться с ними и, представившись помощником инспектора Страйда, узнать, звонил ли им Коллинз в тот злосчастный день. О своих результатах я должен был составлять подробные письменные отчеты и переправлять их Пэро через поездных кондукторов. Когда поезд тронулся, я помахал через стекло рукой моему энергичному, улыбающемуся другу и, все еще ощущая его крепкое рукопожатие, с удивлением вспомнил, что ведь ездил навещать больного.

Управление компанией размещалось в трехэтажном здании, onqrpnemmnl в деловой части Лондона в начале века, когда в архитектуре завоевывал свое место новый стиль, широко известный теперь под именем«модерн>. Среди произведений того времени многие, на мой взгляд, строения не безукоризненны и даже эстетически сомнительны. Их архитектурная композиция часто отражает не столько новую художественную идею, сколько попытку ее отыскать или, еще хуже, навязать неудавшиеся авторские замыслы. Это же здание не относилось к такому разряду. Его создатели не стремились преуспеть в оригинальничаньи и, несомненно, имели хороший вкус. По типу строения это был большой особняк, облицованный различного размера керамической плиткой. Крупная сине-черная по бельэтажу сменялась оранжево-желтой меньшего размера на втором и третьем этажах. Между окнами третьего этажа и крышей этот цвет сгущался до золотого и на его фоне разворачивалось мозаическое фиолетовых оттенков панно на античные сюжеты, в которых я, честно говоря, никогда не могу до конца разобраться. Нижний ряд окон состоял из больших с закругленными краями прямоугольников, над ними располагались более овальные окна меньшего размера и совсем округлые шли в третьем ряду.

Дирекция компании, как уведомил меня швейцар, находилась на третьем этаже. Поднявшись, я повернул от лестницы наугад и сразу наткнулся на две большие мореного дуба кабинетные двери с фамилиями Стентона и Картрайта и их административными титулами. Как тут же выяснилось, бывший глава компании занимал противоположное крыло. Секретарь покойного мистера Коллинза миссис Твен уже ожидала меня в большой комфортабельной приемной, где кроме нее за столиком с пишущей машинкой и канцелярскими реквизитами работала молодая невыразительная девушка. Стол миссис Твен своими габаритами, дорогим внешним видом и двумя телефонами вполне подошел бы любому начальствующему чиновнику. Да и сам вид этой почтенной дамы давал понять, что человек она здесь отнюдь не последний. Лет шестидесяти с небольшим на вид, худая, высокая и прямая с головы до пят, с пепельного цвета сединой в завитых волосах. Серые водянистые глаза миссис Твен смотрели внимательно, но не враждебно. Одета она была в строгий темно- серый костюм с черной шелковой блузкой с небольшим жабо. Сходная одежда была и на девице, хотя значительно проще по качеству. Видимо, это был общий стиль, соответствующий обстановке приемной - удобно, дорого и строго.
– Я уже все приготовила для вас, - ровным, чуть глуховатым голосом начала миссис Твен после взаимных приветствий.
– Вот этот блокнот, - она указала на среднего формата кожаную книжку с небольшими медными кольцами вместо переплета, - всегда лежал на рабочем столе мистера Коллинза. Иногда он звонил сам, но чаще просил меня соединить его с нужным абонентом. Тогда я пользовалась своей телефонной книжкой, вот она.