– Здравствуй, Том, – сказала она, пожав ему руку.

Помощник ходил за покупками и, вернувшись, удивился, что к ним кто-то пришел.

– Нечего напускать на себя изумленный вид, – ехидно заметил Райм, – я, представь себе, и до этого приглашал гостей.

– Ага, раз в год по обещанию. – Том улыбнулся Джайнин и спросил: – Что подать даме, чай или кофе?

– Кофе, пожалуйста.

– Всем кофе, – заявил Том и исчез.

– У меня проблема, – сказал Райм. – Думаю, вы сумеете мне помочь. По крайней мере, надеюсь.

Она выжидающе на него посмотрела:

– Может быть.

– Вы давно знакомы с Карой?

– Год с небольшим. С тех пор, как ее мать поступила к нам.

– Это ведь дорогое заведение?

– Жутко дорогое, – ответила Джайнин.

– У ее матери есть страховка?

– Минимальная. Кара почти за все платит сама. Сейчас вовремя, а часто и с просрочкой.

Райм медленно кивнул и произнес:

– Я задам вам один вопрос. Подумайте, прежде чем ответить.

– Хорошо, – ответила медсестра.

После полудня Роуленд Белл сидел с Раймом в гостиной-лаборатории. Они обсуждали улики в деле Эндрю Констебла.

Чарлз Грейди и прокурор штата решили отложить суд, чтобы предъявить расисту новые обвинения – попытку убийства собственного адвоката, сговор о совершении убийства и предумышленное убийство. Грейди также собирался требовать смертной казни для Артура Лоуссера за убийство Ларри Берка – тело полицейского нашли в закоулке Вест-Сайда. В эту минуту Лон Селлитто был в Куинсе на его похоронах.

Вошла Амелия Закс. Она встречалась с адвокатами по поводу своего возможного отстранения от службы и выглядела усталой. Райм, глянув на ее лицо, заключил, что результаты встречи не были обнадеживающими.

Том ввел в гостиную Эдварда Кадески.

– Мистер Райм, из вашего сообщения на ответчике я понял, что в деле обнаружилось нечто новое, – сказал он.

Райм утвердительно кивнул:

– Нынче утром я изучал доказательства и понял, что некоторые вопросы так и остались без ответа. А мне-то казалось, что я все объяснил.

Закс нахмурилась, а Кадески встревожился:

– Неужели сбежал ассистент Уэйра, этот Лоуссер?

– Нет, нет, он под стражей.

В дверь позвонили – пришла Кара.

– Привет, – поздоровалась она со всеми и удивленно заморгала при виде Кадески.

– Спасибо, что заглянули, – сказал криминалист. – Мне хотелось кое-что выяснить про тот вечер, когда Фокусник подогнал к цирку автомобиль с бензином.

– Помогу, чем сумею, – согласилась та.

– Представление должно было начаться в восемь? – уточнил Райм у Кадески.

– Верно.

– Вы поужинали, записали на радио интервью и еще не вернулись, когда Лоуссер припарковал машину у служебного входа, так?

– Так.

– Зато вы там были? – обратился Райм к Каре.

– Да, и видела, как подъехала “скорая”.

– Где именно он припарковался?

– Под ложами, – ответила Кара.

– Возле главного пожарного выхода?

– Верно.

– К чему ты ведешь, Линкольн? – спросил Белл.

– Я имею в виду, что Лоуссер поставил “скорую” так, чтобы пострадало как можно больше людей, но кое-кто из сидевших в ложах получил возможность спастись. Откуда он так хорошо знал, где припарковаться?

– Вероятно, все заранее разведал, – предположил директор цирка.

– А не мог кто-то из ваших подсказать ему, где поставить машину?

Кадески нахмурился:

– Вы хотите сказать, кто-то ему помогал? Нет. Из моих на такое никто не пойдет.

Райм снова обратился к Каре:

– В котором часу я попросил вас сходить в цирк и найти мистера Кадески?

– Кажется, в четверть восьмого.

– Вы ждали его у лож? – Она кивнула, и Райм продолжал: – Рядом с пожарным выходом?

Кара смущенно поежилась.

– Вроде бы. Да, именно там.

– Я спрашиваю вас об этом, Кара, потому что вспомнил ваши слова. Про тех, кто помогает иллюзионисту на представлении. Ассистент. Потом доброволец из зала. Наконец, помощник. Все они работают вместе с иллюзионистом, хоть и кажется, что каждый из них сам по себе.

– Да, это так, – согласился Кадески, – многие фокусники используют помощников.

Райм повернулся к Каре и сказал:

– Вот вы и были все это время его помощницей. Ведь так?