– Мам, ну пусть он женится, она такая хорошая! Ну, мам!

– Ну, всё! Все с ума посходили! Отец, чего ты там в кулачище зажал? Золото?! А мешочек у меня стащил, а я-то искала! Откуда золото? Мроган, это твоё, что ли? И много как!

– Наше, ма! Ну, теперь всё получится?

– Ой, сынок, что-то меня и ноги не держат, дай-ка присяду…

И снова дорога! Не та спокойная, с посиделками и отдыхом на каждом бугре, а бегом, с лёгким до предела рюкзаком, со сбитыми ступнями, с рассвета до ночи, а порою и в темноте.

Только отмотались от свадьбы, с которой сбежали в самой середине, когда согревающее сделало своё дело и молодые стали ненужными на обряде, им посвященном. Дальше процесс пошел сам по себе. И вперёд! От слёз матери, от пьяненького вождя, который всё пытался сказать речь, от загрустившей сестрёнки, оставив отцу подробные указания, куда и что тащить. Вперёд! На юг!

Там, где рельеф местности позволял, особенно на крутых подъёмах, Мишка поднимал друзей, пользуясь своим "умением", и это не только сокращало путь, но и позволяло сэкономить силы. Он держал перед собой светильник в темноте, что давало возможность бежать ночью и посмеивался над тем, что раньше считал себя героем, дойдя за три дня, а теперь хватало и двух.

В Клане Огня родители уже давно мысленно простились со своей ненормальной и неуёмной дочерью, и свалившаяся на голову компания стала неожиданным и радостным событием. Оказалось, что не надо прятаться от знакомых, сгорая со стыда, наоборот, матери можно снять черный платок бесчестья, их дочь стала кларонессой по всем законам королевства, можно заказывать герб для строптивого зятя, строить дом для молодых, которые по-глупости от всего отказываются и утереть носы всем недавним недоброжелателям, которые теперь начали спешно наносить запоздалые визиты, зализывая причинённую обиду.

Эта радость перекрыла горечь того, что оба ребёнка опять улетали в опасную авантюру, сути которой не знал даже вождь, и даже не двое, а втроём, забирая с собой и старшего.

В этом вихре второй раз закружились пиршественные столы, речи и согревающее, и опять юные реформаторы рванули вперёд, не дождавшись конца праздника, причём теперь их стало вчетверо больше, с разрешения вождя на пограничную службу совершенно официально уходил ещё десяток молодых разведчиков.

И когда они уже скрылись в темноте, с кордона прибежала толпа воинов, гнавшаяся за нарушителями границы по их следам и упустившая дерзких мальчишек уже во второй раз.

Горстка ребят, несмотря на малочисленность, на самом деле концентрировала в себе то остриё, которым будет жалить врагов их тайный клан. Ещё один крохотный отряд, ещё один участок границы, ещё один стежок на штопке неохраняемой области, пока не удастся залатать его полностью.

Меня всю дорогу не оставляло ощущение надвигающейся беды. После разговора с принцем прошло десять сумашедших дней, в которых в бешеном темпе мелькала дорога, лица родных, друзей и врагов, разговоры, как умные, острые и понятные, так и долгие, нудные, невразумительные.

Замучали беседы с вождями, которым нельзя было сказать всей правды, но без чьего согласия наши действия прямо нарушали бы закон. Слава Сияющему, договорился. Сейчас формально всё стало замечательно, мы идём просто проводить патрульную службу с приглашения пограничных кланов и с поддержкой земледельцев.

Наш вождь мог бы и не согласиться, но ребята рвались в дело, а я от лица скадров далёких селений посулил ему часть золота, которое пойдёт в жалованье разведчикам. Если учесть, что дома работы не было, для вождя такой альянс давал возможность удачно свести концы с концами.

Ему в-основном не понравилось то, что не он руководит вылазками и то, что не опытные воины, а мальчишки по моему жёсткому выбору приглашались в неплановый набор. Хотя, на самом деле, были у нас и взрослые мужики, согласившиеся хранить тайну и проявившие неподдельное отвращение к набегам хассанов. Они все сами были родом их Долины, видели не раз горящие дома, им ничего не пришлось долго объяснять.

"Старики" внутри себя, конечно, не соглашались с властью сосунков, с запретами на мародёрство, считая его разновидностью честного заработка, с "сухим законом" и другими ущемлениями привычной армейской бытовухи. Но клятву все дали вполне искренне, хотя, я и подозреваю, что были у них надежды присмотреться и потихонечку начать жить по-своему. Но в то же время, это были надёжные, крепкие товарищи, опытные в походной жизни, а вся их психология казалась настолько прозрачной, что не пугала.

Пугало другое. Нам не хватало для нормальной работы двух факторов: быстрой связи и возможности быстрого перемещения. Понятно, что силовая часть ложилась на меня и на самых лучших воинов, умеющих подкрадываться настолько незаметно, что враги умирали, не просыпаясь, или побеждать их в честных поединках, которые мы предпочитали тупому убийству.

Но для того, чтобы этот карающий инструмент оказался там где нужно, всю область постоянно прочёсывали два десятка маленьких отрядов. И от скорости их передвижения зависел успех защиты. Мы не могли, бить хассанов до того, как они переходили границу, а когда намерение пограбить приобретало реальную форму, оставались иногда считанные часы, разведке — чтобы успеть сообщить о нём, а мне — добежать.