Йонатан Натан
Шрифт:
ВОСПОМИНАНИЯ О МИРОВОЙ ВОЙНЕ
/Перевод И. Ермакова/
Шумело море ночью.
Мы прижались
к земле прохладной... Чу!
На корабли
взобрался враг?
А может, он вернулся?
Легендой со следами крови Троя
жива в душе...
Какой отец не рад
взглянуть на первенца —
к тому же и живого?..
Я думал так:
отчалил дерзкий враг,
мы сможем ночью
вжаться в пух песчаный
и спать, и рано
просыпаться чутко,
млеть опрокинутой ракушкой на песке —
без прикасаний и без пальца на курке,
взведенном, словно нервы обреченных...
И будем шляться босиком по берегам
прозрачного залива мы с тобой,
моллюсков есть и наслаждаться морем,
и в перламутр смотреться голубой...
Домой напишем, что вернемся вскоре...
Но знал наш враг: -
как ни была хитра
та Троя, не была она легендой —
взметнулся прах
и воцарился мрак...
Кто возвратился,
кто лежать остался
с глазами,
к морю устремленными впотьмах.
Перевод И. Ермакова
ЮЖНЫЙ ВЕТЕР
/Перевод Л. Владимировой/
И если дерево упадет на юг или на север,
то оно там и останется, куда упадет.
Екклесиаст
Ибо надежда для человека есть
Если, как дерево, рухнет
И если на севере рухнет
На том месте, где рухнет, руки в песок погрузив
Северный ветер последний
В его ветвях отдыхает
Ночью, украдкой, снится
Северный ветер его
Если на юге рухнет
Также и там
Отдых найдет в нем ветер
Рассеет песок волос
Рассеет в его волосах
Песок, — там, где он рухнет
Птица ночная с горы песочной
Его приведет в себя
Навсегда
Южный ветер
Перевод Л. Владимировой
ЕЩЕ ОДНА ПЕСНЯ ПРО АВЕССАЛОМА
/Перевод Л. Владимировой/
Лукав как женщина красив как змий как идол скромен
Весь в золоте всегда в кругу друзей, на лошадях,
Теперь, скажите, где жен его лукавство,
Где скромность идола, где змия красота?
Мечты его о царстве — где?
Дуб, дуб лишь — от всего Авессалома
Плачь, плачь, отец, любовник старый, воин!
Возничий, даже он, потупясь, плачет.
О, так сломать хребет отца,
И надсмеяться надо всем, над смертью!
Не мог ты подождать —
О, мальчик избалованный, пока состарюсь,
Авессалом, мой сын, Авессалом!
Корона сокращает путь к могиле.