Верхняя губа северянина задёргалась, обнажая жёлтые зубы, жилы на руке напряглись. Двое сыновей теснее придвинулись к отцу.

Арид занял место по левую руку от предводителя кочевников.

– Злость уместна лишь на поле боя. В другое время нужен разум.

Взгляд северянина перескочил на подошедшего, и лицо вождя разгладилось.

– Ты сильный воин. Я видел тебя у западной башни, - он с силой впечатал кулак в раскрытую ладонь.
– Хорошо. Потом договорим.

Все трое развернулись, обдав собеседников запахам пота, и тяжёлой походкой прошествовали к большой группе нордов, смеющихся в противоположном углу.

Владетель медленно потёр пальцы левой руки друг о друга, словно согревая их:

– Наверху всё благополучно?

– Да, - ответил Арид, мельком глянув на сапоги. Крови не осталось. Хорошо.

– То есть мы закончили со всеми Мастерами?

– Сейчас уточним, - глава Виридов жестом подозвал стоящего неподалёку кочевника.
– Унур, все Мастера оставили этот мир?

– Нет.

Бровь Арида поползла вверх:

– Поясни.

Унур переступил с ноги на ногу и облизнул верхнюю губу:

– При штурме восточной башни небольшой группе удалось уйти. Там пара воинов Оплота и один Мастер. Мы были заняты прорывом с юга, не смогли отправить погоню.

Владетель опустился в кресло и упёр кулак в подбородок:

– С этим надо разобраться. Меня не сильно беспокоит, что они могут известить Оплот Запада. Но живые осколки этого Оплота нам не нужны. Как далеко они могли уйти?

– Лошадей у них нет, - поспешно отозвался Унур, подавляя признаки волнения на лице.
– Они движутся либо к одной из крепостей, либо к одному из перевалов.

– Думаю, я смогу ими заняться!
– донёсся справа голос, и все дружно обернулись к грациозно плывущей по залу молодой женщине.

Движения её завораживали, парные же клинки за поясом вызывали настороженность. Лицо, наполненное суровой красотой, природа наделила безупречными чертами, а ладное телосложение могло вызвать зависть даже у совсем молоденьких девушек. Тёмные как ночь волосы, частично собранные в три косички, струились по спине, ниспадая почти до пояса. Облегающая одежда подчёркивала точёную фигуру и роскошные очертания груди. На долгую минуту взоры всех присутствующих оказались прикованными к единственной женщине-Вириду.

Достигнув предводителя кочевников, Риса остановилась и упёрла руку в волнующий изгиб бедра:

– Так всё же, Владетель, могу я сделать это во славу Фуро? Мне и так досталась самая унылая работа при штурме.

Подёргав себя за бороду, стоящий неподалёку норд прохрипел:

– Что тут делает баба? Место бабы - в постели. Рубку для воинов.

Риса отправила сознание в Уш-вир и плавно развернулась к говорившему, глаза её сияли бордовыми вихрями. В четыре едва различимых скользящих шага она оказалась перед изумлённым северянином и с разгона вмазала ладонью по лицу. Голова норда дёрнулась назад, он оступился и неловко плюхнулся на мягкое место. Двое рядом стоящих бойцов клана Красных Лент бросили руки на секиры, по лицу их пробежала волна гнева, но благоразумие взяло верх, и они с трудом, но совладали с собой.

Скрестив руки на груди, Риса одарила плюющегося кровью северянина улыбкой, острой как клинок:

– Ты прав, уважаемый, место бабы - в постели. Войну оставим тем, кто умеет сражаться.

Находящиеся в зале шияры замерли с каменными лицами, всеми силами стараясь не засмеяться. Некоторые вспомнили собственные синяки, обретённые после аналогичных замечаний в адрес обманчиво беззащитной с виду женщины. Те, кто пустил в ход шаловливые руки, находились сейчас в другом месте, далеко.

– Да, это разумно. Риса займётся этим, - закончил размышлять предводитель кочевников. Он поглаживал большим пальцем угловатый подбородок и с интересом изучал окружающих.

– Владетель, - учтиво обратился Арид, - позволь мне прежде наедине переговорить с подчинённой.

– Воля твоя. Я не возражаю. Но медлить с преследованием не стоит.

– Я понял, - Арид взял под руку Рису и удалился из зала приёмов. Они вместе спустились на один ярус и закрылись в одной из комнат с гобеленами на стенах.

В камине с левой стороны потрескивал дрожащий огонь, пережёвывающий толстые поленья. Занавески трепались волнами при открытом настежь окне, с улицы тянуло прохладой и вечерней свежестью.

Арид подошёл к гобелену с изображением битвы у Двуликих холмов и указал на рисунок:

– Ассулт проиграл две войны с Корсией. Победил только в одной крупной битве, и то это им ничего толком не дало. Норды кричат, машут секирами, грабят поселения, но больше двух сотен лет не могут справиться с южанами. Мы в этом, казалось бы, простейшем штурме потеряли шестьдесят семь шияров и восьмерых Виридов. Полегло более тысячи простых бойцов.