Господи, мне сорок восемь лет, а я доселе наивный как ребенок – ну, как я мог ему поверить? Конечно, я знаю толк в старинных вещах – одно время даже на жизнь зарабатывал экспертной оценкой. Даже по самым приблизительным расчетам книге, которую я купил – лет четыреста, не меньше. И те деньги, что я за нее заплатил – не цена за такую вещь, даже если это не настоящая книга, а просто пустые пожелтевшие от времени страницы, в черной с золотой тесниной кожаной обложке. Но так искренне стараться поверить в то, что книга способна изменить будущее, настоящее или прошлое… это обычно называется «старческий маразм», не так ли?!..

Мои невеселые размышления прерывает сиплое покашливание.

– Можно присесть? – спрашивает джентльмен преклонного возраста, рядом с которым с ноги на ногу переминается леди в элегантной шляпке с перьями, цветами и вуалью, возраста моей покойной ныне мамы.

– Конечно, – отвечаю, отодвигая купленный раритет.

В этом кафе не так уж и много столиков и все, как водится, заняты. Не мудрено – центр города, самый разгар весеннего наплыва туристов, полдень, дождь.

Пожилая чета чинно присаживается рядом и с откровенным детским любопытством меня рассматривает, ну а я, конечно же, делаю вид, что этого не замечаю.

Затем дедушка медленно и с достоинством, присущим только людям воспитанным в эпоху первой мировой войны, снимает перчатки и шляпу. Затем принимает шляпку своей дамы и делает знак официанту их унести.

«Как в лучших домах Парижа!» – восхищаюсь я. Думал таких старичков можно встретить только где-нибудь в Лондоне на приеме в Букингемском дворце, но чтобы здесь и сейчас, в начале нового тысячелетия, в Киеве… Не зря я сразу окрестил их про себя «леди» и «джентльмен»! Ощущение такое, что пожилые незнакомцы получали образование не в школе, а в институте благородных девиц и гимназии не как ни меньше!

– Сегодня ровно шестьдесят лет как мы с моей Розочкой познакомились, – заговорщическим шепотом сообщает мне дедушка.

– Не пугай мальчика, дорогой, – ласково отзывается старушка. – Еще подумает, что нам сто лет в обед!

– Ничего, родная, – нежно отвечает престарелый кавалер. – Пусть знает, что жизнь – штука очень длинная.

Я с умилением наблюдаю за ними. В их жестах сквозит любовь и нежность, не смотря на преклонный возраст, и еще какая-то совершенно детская бесшабашная веселость, а еще – сила и несгибаемость поколения, прошедшего через две войны, а еще – утонченность и благородство настоящей аристократии, прозванной в свое время буржуйским классом. Много чего, в общем – одно удовольствие видеть все это воочию!

– Сегодня, выходит, праздник? – обращаюсь к ним.

– Да, – джентльмен подтверждает мои слова, а его дама смущенно улыбается и опускает взгляд. Готов поспорить пожилая леди даже покраснела немного – вот это да!

– Годовщина свадьбы? – интересуюсь.

– Нет, – отвечают они хором, заливисто смеются, а потом пожилой джентльмен начинает рассказывать, а весь обращаюсь в слух:

– Мы знакомы шестьдесят лет, это правда. Но понимаешь, сынок… Жизнь штука действительно очень длинная и очень путанная. Расскажу по порядку, если у тебя есть время и желание.

– Да, конечно, – киваю. – Времени у меня действительно много – всего навсего вторая неделя отпуска, да и желания хоть отбавляй…

– Мы с Розочкой познакомились в начале Войны. На вокзале. Она провожала брата и отца на фронт.

– Да, – подтверждает леди. – Была страшная суматоха и ужасная жара Поезд отошел, а мы с мамой обнялись и плакали – чувствовали что ни папа, ни брат не вернуться. Так и случилось потом. Но в тот день к нам подошел молоденький солдат – он, Сашенька – и принялся нас успокаивать. Мол, война скоро закончится, все вернуться и все будет хорошо. Я так хотела ему поверить!

– Мы обменялись адресами. Она писала мне, – продолжает пожилой джентльмен. – Всю войну писала. Только благодаря ее письмам мы имеем возможность сейчас обо всем рассказывать. Но почти перед самым ее окончанием письма перестали приходить. Связь утратилась – нас тогда перебросили на Западный фронт, а Розочка с мамой спрятались в каком-то глухом селе в Луганской области. Когда война закончилась, я пытался их найти – не получилось… Не прошло и трех лет – я женился. Одному никак нельзя было – хотелось любой ценой забыть тот ад, через который мы все прошли…

– Я тоже вышла замуж, – продолжила леди за своего спутника. – Не сразу – через пять лет. И в тот же год я случайно встретила Сашеньку в санатории в Крыму. У него только-только сын родился и мы решили, что не стоит нам встречаться. Даже адресами новыми поэтому не обменялись – знали, что если будет хоть какая-нибудь связующая ниточка, кто-нибудь из нас точно не выдержит. Семь лет спустя я похоронила своего мужа и маму – в один год.

– Мой сын тоже в тот год погиб – попал под колеса автобуса, – горестно вздохнул джентльмен. Мы тогда с Розочкой встретились случайно на улице, в самом начале апреля: выпили чаю, поплакали. И снова расстались – у нее были куплены билеты, а я не мог оставить жену. Плохо ей было после смерти ребенка – совсем слегла, бедная…