– И вот, Фенька, как странно получается, - заключила девушка.
– Амон при всей своей жестокости меня защищает ото всех, даже от себя. Он охрану ко мне приставил, чтобы обезопасить, но при этом он, говорят, не умеет любить. Да я, честно говоря, до сих пор не знаю, как он ко мне относится. А я к нему так привыкла! Привыкла... быть его. И вот... едва он оказывается где-то далеко, как ко мне сразу начинает приставать свернутый на голову ангел.

Рогатая бестия дернула ухом, коротко мекнула, а потом встала рядом.

– И ведь только с тобой могу об этом поговорить, - прошептала Кэсс, прижавшись пылающим лбом к теплому козьему боку.
– Я соскучилась по нему. Очень. Уже неделя прошла... а он меня даже мысленно больше не ругает. Понимаешь?

Ниида тяжело вздохнула, встала, и налила своей подопечной воды.

– Вот бы посмотреть, как он там... побыть рядом хоть десять минут... у-у-у-у... хватит, - хозяйка потянулась за щеткой, а Фенька дернула ухом и повернулась боком.

– Неужели подоить?
– поразилась девушка.
– Так в тебе раньше молока не было.

Коза опять заблеяла, словно подгоняя.

– Вот и ответ на все мои жалобы...
– хмыкнула ниида.
– Не ной, лучше подои козу.

Молока было немного, всего лишь на кружку, но вылить первый удой показалось кощунством, да и на пробу он оказался на удивление вкусным, ну как не допить? Фенька же дернула хвостом, и снова принялась есть. И куда в нее столько влезает?

Кэсс зевнула раз, второй, и опустилась на солому. В комнату не хотелось - злость на Риэля еще не прошла и возвращаться к той самой кровати, на которой... А здесь было тихо. Мягко дышали лошади, похрустывала сеном коза да изредка с шелестом пролетал за дверью ветер. Девушка закрыла глаза. Пять минут...

Темная, безлунная ночь. Холодно. Где-то вдалеке раздается приглушенное, как раскат грома, рычание неизвестного хищника. Ниида застыла на краю обрыва, боясь двинуться. Снова кошмар. Только бы не упасть!

Мимо что-то скользнуло. В этой темноте нельзя было увидеть мелькнувшей тени, но Кассандра почувствовала движение: легкое, как дуновение ветерка, но опасное. Будто пролетела, задев черным крылом, страшная нечисть. Мигом вспыли в голове все суеверия: колдуны и колдуньи, призраки и неприкаянные души. Девушка инстинктивно отшатнулась. Под ногами зашуршали мелкие камни. Пришлось сделать несколько торопливых шагов назад. Из-за черной тучи вынырнула ущербная луна, и неверный свет залил сиянием призрачную каменистую долину с редкими кряжистыми деревьями и тонкими лентами узких ручьев.

Он сидел на большом валуне всего в десяти шагах от нее. В истинном облике, с рассыпавшимися по плечам волосами, голый по пояс, с мечом, лежащим на коленях. Он отдыхал. У рабыни зашлось сердце. Во рту пересохло, она даже не смогла позвать его, окликнуть, боясь, что звуком собственного голоса прервет сон. Из блаженного оцепенения вывел слабый шорох слева, девушка обернулась и с ужасом увидела стремительно летящую тень. Инстинкты взвыли, рванули, подчиняя всё единственной цели - защитить, не допустить, спасти.

– Амо-о-он!

Кэсс никогда бы не подумала, что сможет так бежать. Она кинулась кошкой, вытягиваясь в прыжке. Тело напряглось, как лук, от рвущего усилия свело мышцы. "Не успею, не успею, не...". И всем своим невеликим весом она врезалась в неведомого врага, сбивая с ног, катясь кувырком, сгребая ладонями, локтями и коленями мелкие колючие камни.

Он вскочил молниеносно, еще до того, как она успела не то что встать, а даже просто подняться на четвереньки. Блеснули в полумраке когти прямые, как лезвия ножей, мелькнула смазанная тень... Нииду толкнуло, швырнуло, проволокло в сторону, к обрыву. По небу неслись сумасшедшие черные тучи, то скрывая, то вновь обнажая бледный месяц. "Успела!".

Короткий нечеловеческий крик захлебнулся и смолк, а над Кассандрой нависла грозная тень.

– ЧТО ТЫ ТУТ ДЕЛАЕШЬ?!

Зверь бесился. В желтых глазах вспыхивали шалые искры. Чудовище билось о прутья клетки, и рабыня испугалась бы, не окажись это сном. Но это был сон. И ей стало обидно. Да что ж это такое? И напугалась, и упала, и руки все изодрала, и колени, и едва с обрыва не свалилась, а после всего этого на неё еще и орут?

– Тебя, дурака, спасаю!
– со слезами в голосе крикнула она в черное лицо и охнула, когда Хозяин вздернул её с земли и яростно встряхнул.

– Ты совсем с ума сошла?
– Амон рычал, не в силах сдержать звериное бешенство.
– Кинулась на Безымянного!

– Сам такой! Нашёл, где рассесться!
– не менее яростно закричала на него Кэсс, борясь с плачем.
– Он со спины крался! Мне что - надо было стоять и смотреть?!

И она со всего размаху стукнула квардинга Ада кулаком в грудь. Рука сразу же отнялась, а когти демона на мгновение впились в кожу чуть повыше локтя. Однако он потряс головой и мучительным усилием воли принял человеческий облик, после чего отшвырнул невольницу от обрыва.