– Понимаешь, - пытался он объяснить, - все ходящие, попадая в трудные ситуации, постепенно накапливают опыт и способности, важно только, чтоб было достаточно магии. Потому я и надевал на тебя в первые дни накопитель... не помню только, почему ты носишь его на шее.

– Так вы мне руны на всем теле написали, - вздохнула я, и посомневавшись, добавила, - только оказалось, что там одна лишняя, - это Олья определила. Ты ее еще не вспомнил?

– Вспомнил, но смутно, а вот двух нахальных малышей просто как сейчас вижу. Так значит, на тебе дополнительная защита? Это хорошо.

– Да, - решила успокоить его, признавшись в совершенном без спроса поступке, - а когда я шла за тобой на Саргаш, Вандерс с сыновьями еще туда чего-то намешали, сказали, что усиливает сопротивление против ментальных проклятий и разных подчинений... правда я пока не пробовала, как это будет действовать.

– Не тревожься... действует, - горько усмехнулся он, - когда ты не хотела уходить, я попытался заставить... или это я теперь такой слабый маг?

– Дэс... я очень ценю, что ты сейчас сам признался... но больше никогда так не делай, - тихо попросила я, но он упрямо промолчал, а потом так же тихо сказал,

– А ты... можешь пообещать?

– Но у меня есть шанс уйти! Может не сразу, обмануть... переждать время, но есть!

– А у меня есть шанс за это время сойти с ума... и есть право остаться мужчиной. И даже тебе не дано меня его лишить. Прости любимая... и давай поговорим о чем-нибудь другом? Например, расскажи мне, что это у вас с Найкартом за клятва на крови...

И я сдалась, рассказывала ему все, что могла вспомнить, путая последовательность событий и выводы, все что узнала и что поняла сама, кого считала другом, а кого не очень... А потом мы целовались, и уже он рассказывал разные случаи из своей жизни, почему-то исключительно веселые, и даже похищение амулета у родного отца выглядело в этом рассказе легкой прогулкой в собственную кладовую.

– Мы падаем, - сказал озабоченно дракоша, внезапно высовывая голову из стены, когда я уже устала смеяться, а губы припухли от беспрестанных поцелуев.

Да и постепенно начинала назревать неизбежная проблема естественных потребностей.

– Не падаем, а опускаемся, - появился в проталине глаз духа, - тут живет единственный друг.

– Надеюсь, у него есть, где умыться, - проворчала я, а дух вдруг как-то озадаченно оглядел наш саркофаг, и исчез.

А через минуту сквозь прозрачные оконца в боках дракоши замелькала зелень, он качнулся и замер.

Прилетели, поняла я и попросила дракошу сделать впереди оконце побольше, чтобы мы могли получше рассмотреть местность.

– Я построю дом, - просунулась сквозь стену черная гладкая голова размером с бочонок, - выходите.

Она была ужасна, эта голова, лишенная даже намека на уши и нос, лишь почти белые сливины глаз с черными зрачками, да акулий рот, и выходить к ней из безопасного тепла дракошиного пузика как-то не появилось никакого желания.

Даже в обмен на слово дом. И я бы поверила своему собственному впечатлению, но мне вдруг пришла на ум запоздалая и совершенно невероятная в своей простоте мысль.

– Дракоша, - строго спросила я своего монстра, - а ну-ка объясни мне, почему ты не рычишь на этого духа и разрешаешь ему заглядывать тебе в пузико?!

– Он не ненужный...
– не совсем уверенно сказал монстр, помолчал и тверже выдал, - дракоша не слышит зло, как от того... который украл самого нужного Дэса.

– Дракоша, золото мое, - умилилась я, представив, каким разным может быть зло у человека и у такого вот огромного жуткого духа, - а как, интересно, ты определяешь, злой дух или нет? Он ведь пытался поймать нас за ноги, рычал, рот открывал... потом сюда тащил... разве это не злой?

– Я дом построил, - влезла голова, к чему-то прислушалась и жутко улыбнулась, - дух не злой... дух злых не любит. Единственный друг все расскажет... дракоша, открой дверь.

И мой верный, преданный и проверенный в бою монстр, без моего разрешения и лишних рассуждений тут же открыл с моей стороны просторную овальную дыру.

– Я первый, - придержал меня Дэс, разочарованно покосился на наивно-уверенные глаза дракоши и выскользнул наружу, - гарх!

– Что ты ругаешься?
– заволновалась я, торопливо высовывая голову наружу, и ахнула, - Красота-то какая!

Дракоша стоял на просторной скалистой площадке невысокой красноватой горы, и отсюда открывался просто шикарный вид. На горизонте синело море, и спускающиеся к нему склоны были усеяны живописными рощами и цветущими полянками, где-то неподалеку шумел то ли поток, то ли водопад, и оттуда веяло прохладой, а с другой стороны раскинули ветви могучие приземистые деревья, незнакомой мне породы. Чуть выше но площадке стоял каменный дом, очень добротный, в два этажа, с колоннами у входа, подпирающими балкон с резными перилами. Что-то не похоже... чтоб этот дом можно было построить за несколько минут, засомневалась я, но эти мысли перебил тревожный голос мужа.