Шрифт:
Он забросил крючок в полицию – Лопухин этот крючок заглотил и предложил с дипломом инженера обосноваться в Москве. Само собой, при содействии полиции; в таких делах черта оседлости не помеха. Русские агенты в Германии благословляли самой лестной характеристикой:
«Евно Азеф – человек неглупый, весьма пронырливый и имеющий обширные связи между проживающей за границей еврейской молодежью… Надо ожидать, что по своему корыстолюбию он будет очень дорожить своей обязанностью».
Еще бы! Он исправно и очень умело выдавал революционеров, в том числе и соплеменников; правда, не самого высшего сорта, но массовость делала свое дело. Департамент полиции был на прекрасном счету. Плата за услуги неизменно росла. Но аппетит, аппетит? Получая пятьсот рублей ежемесячно, он при очередной встрече с Лопухиным развязно сказал:
– Округляйте, полковник, чтоб пятнадцать тысяч на год выходило. Люблю баб, люблю покушать в хорошем ресторане. Жизнь люблю!
За один раз начальник департамента не мог выторговать у своего министерства такой неслыханной суммы, но она постепенно приближалась к ней…
К этому времени Евно Азеф возглавил вместе с Борисом Савинковым знаменитую БО – Боевую организацию эсеров. И никому в голову не западало, что, с одной стороны, по какой-то случайности гибнут министры внутренних дел, с другой – сам Савинков по такому же нелепому случаю угодил в Севастопольскую военную тюрьму…
Но Лопухина в это время уже в Петербурге не было: его Бог надоумил вовремя удрать от российской смуты. Разберись-ка – кто кого предает и продает!
VII
Разобрались сами эсеры. Как всегда, неожиданно и экстравагантно…
Смена полицейского руководства мало что изменила; Азеф благополучно перекочевал под руку полковника Герасимова, который известную поговорку перевел на полицейский лад: «От говна говна не ищут!»
Но эсеры-то – что сотворили?!
У них не было зла на Лопухина, тем более что Герасимов был посерьезнее, буквально шел по пятам – невольно вспоминались прежние, лопоухие времена. А Центральному Комитету, в который входили такие киты терроризма, как князь Кропоткин, Брешко-Брешковская, Фигнер, Савинков, спать не давала мысль: «Кто предает наших людей?!» Ясно, что кто-то из близких. Фамилия?! Черт возьми, любой ценой!
Это мог сказать только один человек: Алексей Лопухин.
И пока он благодушествовал в кафешантанах, у него вдруг пропала дочь. Уехала в Лондон, без отца тоже поразвлечься, – и ни слуху ни духу. Звони не звони. Телеграфируй не телеграфируй. Самые новейшие средства связи ничего не давали. Ламанш скрыл любимую дочь. Истинно, как в воду канула. Но известий о кораблекрушениях на Ламанше не было.
Хоть и потрепанное, но полицейское чутье подсказало: что-то тут неладно…
Он дал телеграмму старому другу Пете Столыпину, но не надеясь на быстрый ответ – что мог знать российский министр о лондонских делах? – отправился на вокзал, чтобы тоже махнуть через Ламанш.
Гоняя официанта в ресторан, он не долго посидел в купе, когда постучали в дверь. В международном купе был звонок.
– Да! – не слишком вежливо рявкнул.
Вошел известный ему Бурцев, посмеявшись:
– Славно! Как в России. Звонок не работает.
– Вы за тем пришли, чтоб мне это сказать?..
Ничего общего с Бурцевым у него не было. Более того, воспоминания скверные. Это сейчас Бурцев редактор исторического журнала «Былое», а в прежние годы он был самым заурядным террористом, с которым у полиции были свои счеты. Какое уж там приятельство!
Бурцев спокойно воспринял полицейскую невежливость и после некоторой паузы ответил:
– Разумеется, не из-за звонка, сенатор. Как светский человек, пригласите меня сесть да коньячком угостите.
– Да, да… Извините. У меня скверное настроение. Дочь в Лондоне пропала. Выпьем?..
– Да как по такому горю не выпить…
Выпили. Друг на друга посмотрели уже поласковее.
– О пропаже вашей дочери я знаю. За тем и пришел… чтобы помочь несчастному отцу. Верные друзья попросили.
– Да?.. – не было причин скрывать изумление.
– Не пугайтесь. Она жива и здорова.
– Тогда что же?..
– Услуга за услугу.
Лопухину стало вспоминаться кое-что из прошлого террориста Бурцева.
Но теперь-то перед ним был не террорист, а вполне респектабельный, известный издатель. Он выискивал такие черные пятна на звездных мундирах, что ого-го!.. Лопухин положил руку на плечо былому недругу:
– Я слушаю. Давайте без обиняков.
– А если без обиняков, так вот что. Ваша дочь – в обмен на фамилию провокатора, который вами был заслан в партию эсеров.