Шрифт:
. . . . . . . . . . . . . . . . . .
Здесь, в заснеженной пустыне,
Мертвый лес недвижно стынет
И стоят, как изваянья,
Горы в белом одеянье...
О мой друг, верблюд печальный,
Нам дано в дороге дальней
Лишь взглянуть
На этот снег,
Посмотреть на эти дали —
Мы еще их не видали —
И расстаться здесь навек.
_________
О верблюд мой, с горных круч
Здесь сползает, пенясь, ключ,
И серебряные струи
Песней ласковой чаруют,
Как отшельника в пустыне.
Ты привык к пескам и зною.
Хочешь влаги —
Вот росою
Освежись,
Хочешь солнца — только взглядом
Высоту окинь — не падай!
Скоро в путь пойдешь один...
Всё печальней, всё напевней
Здесь родник
Одно и то же
Говорит уже столетья...
Ты о чем, источник древний,
Говоришь, чего желаешь?
«Одного хочу, прохожий, —
Течь всегда, не замерзая...»
О верблюд, твое молчанье
Мне мучительно и страшно...
На тебя смотрю, рыдая
Пред разлукой. Ты свободен,
Так в неведомые страны
Уходи теперь. Да будет
У тебя одно желанье —
Вечно плыть, не уставая.
Здесь в высотах, на просторе,
Схороню я скорбь и горе,
Сам останусь здесь навек...
Полюблю я ветер смелый,
Обручусь я с вьюгой белой.
Жгут ее уста, горя...
Мой верблюд, увы, как страшно
Перед тяжкою утратой
Мне с тобой вести беседы!..
Но за ночь скитаний наших
Что мне дать тебе в награду?
О верблюд мой, в час разлуки
Жадно тянутся к пустыне
Окровавленные руки.
Скорбно я спущусь в долины,
Ты, уже свободный ныне,
Поднимайся на вершины...
По просторам — вширь и вдаль, —
Мой верблюд, ступай один —
Больше ты мне не слуга,
Я тебе не господин!
1918
Перевод С. Надинского
«Я раздаю себя, ликуя…»
* * *
Я раздаю себя, ликуя,
Часам заката, ночи, дня,
И, сам питаясь им, хочу я,
Чтоб мир щедрей встречал меня.
Мой день огромный не скупится,
Всю землю одарить я рад,
Сияют судьбы, чувства, лица,
И сам я счастлив и богат.
Ко мне, ко мне! Я в тьме и свете,
Передо мною ширь дорог.
Тут солнце светит всей планете,
Тут весь мой мир, и черт, и бог.
В мое сегодня озорное
Я вас зову, меж вас делю
Всё бытие мое земное,