Антиквар беспомощно развёл руками.

– Знаете, а вы ведь действительно сумасшедший…

За прикрытыми ставнями лавки появился первый трепетный свет нового дня. В фонтане еле слышно журчала вода, отсчитывая ход времени более точный, чем могли бы показать самые совершенные часы. Приходу дня и поступи времени вторило эхо шагов Мерона, уносящего с собой зёрна истины, плевела заблуждений и ключи к нераскрытым тайнам бытия. Только он этого ещё не знал и, оглядываясь, с огорчением видел в окнах оставленного им дома отблеск пламени.

Это старый антиквар и бывший клирик жёг в очаге свой архив.

Меняла и ростовщик Меер Амшель сильно сдал. Всё, чего он добивался в жизни, он делал с присущей ему энергией и кропотливостью не для себя, а для семьи. Он забирал за долги лавки и дома, скупал ценности у разорившихся купцов и обедневших дворян. Перепродавал, снова покупал, не забывая о своих покровителях среди состоятельной знати. Шутка ли? Он стал личным банкиром принца Вильгельма – наследника прусского престола. Вот только здоровье уже далеко не то, каким было в молодые годы. Теперь вся его надежда - на сыновей. Многие лета кропотливой и тяжёлой работы всё чаще давали о себе знать. Вот и сейчас он лежал на высоко взбитых подушках в кабинете родового дома во Франкфурте и почти терял сознание от простудной горячки. Его кабинет, совмещённый со спальней, находился над той самой лавкой ростовщика, которую ему оставил в наследство отец, и которую сам Амшель считал своей крепостью. Именно здесь он понял цену деньгам, собирая на городских свалках старые монеты, отмывая их от грязи и продавая любителям старины. Благо, что его время пришлось на период, когда возникали и исчезали карликовые государства, одна война сменяла другую, перекраивались границы. Графства и герцогства переходили от одних королевских династий к другим. И каждый монетный двор лоскутной Европы считал своим долгом запечатлеть лики обожаемых халифов на час в бронзе, серебре и даже золоте.

Кроме монет, он торговал всем, имеющим хоть какую-то ценность в глазах коллекционеров. Пряжками солдатских поясов, полковыми жетонами любых армий, пуговицами мундиров. Ему порой попадались куски оконных металлических решёток с рыцарскими гербами разорённых войнами дворянских гнёзд.

Один из таких гербов – красный щит - он собственноручно приладил над дверью своей лавки. По этому знаку его легко находили многочисленные клиенты.

– Найти Меера? Ничего нет проще. Увидите красный щит - Rot Schild – значит, вы попали туда, куда нужно, - объясняли клиенты антиквара своим знакомым.

И вот сейчас он лежал - маленький, разбитый жестокой лихорадкой человек, работавший всю жизнь по восемнадцать часов в сутки. Кто знает, сколько ему времени оставил Иегова. Наступил день откровений. Сегодня он готовил своих сыновей к самостоятельной жизни.

Амшель, Соломон, Яков, Натан и Кальман сидели вокруг кровати и внимательно слушали:

– Ничего нет дороже связей. Но для вас нет ничего дороже связей с аристократами. Они любят дорогие подарки. Подарите влиятельному человеку удовольствие от обладания редкой вещью, и его влияние - у вас в кармане.

Нет ничего дороже новостей. Покупая множество глаз и ушей в разных городах и странах, вы будете иметь любую новость на блюдечке. А некоторые тайны стоят состояний, если ими правильно распорядиться.

Нет ничего дороже денег. Любите деньги. Это – самое мощное оружие в мире. На них покупаются и пушки, и генералы. Деньгами делается политика. А каждый политик имеет цену. Значит, деньги – это ещё и власть.

Вкладывайте деньги в оружие и власть, в политиков и придворных. Эти вклады вернутся к вам властью над королями.

Нет ничего дороже фетишей. Но не для вас. Поощряйте поклонение людей к тайнам, загадкам и святыням. Реликвии способны объединить людей вокруг идеи. А идея – мощная сила для достижения цели. Дайте людям цель, внушите им, что они избраны тайной, ниспосланной свыше. Но эта тайна должна быть у вас в сейфе и служить объединению под вашим началом быдла, называемого народом. Вот вам и армия, вот вам Иерихонские трубы, перед которыми не устоит ни одна стена.

И вот ещё что! Держитесь друг друга. Кулак – лучше открытой ладони. Поодиночке вас просто раздавят и разотрут в пыль. В семье Ротшильдов нет ничего, что можно назвать «моё». Есть только «наше».

Меер перевёл дух. Слабой холодной ладонью вытер пот с высокого лба.

– Ты, Амшель, оставайся во Франкфурте. Держись за Германию, пока Германия держится за тебя. Здесь наша родина, какой бы она ни была для нас мачехой. Будь братьям вместо меня. Не давай плохих советов. Приобретай в собственность священников и генералов. Немцы набожны и воинственны. Когда-нибудь это может нам пригодиться.

Ты, Натан, продолжай дело в Англии. Там на острове есть большие деньги – значит, там есть власть. Нам нужно и то, и другое. Будь напористым, но осторожным. Будь быстрым, но предусмотрительным. И помни – они все там снобы и самодовольные аристократы, протестанты и кальвинисты, а, значит - верят в традиции, святыни и регалии. Войди в их круг. Сделай этот круг главным колесом механизма, который прольёт на нас золотой дождь. Покупай глаза и души внутри круга и вне его.

Тебе, Якоб, я советую ехать во Францию. Там – сердце Европы. А чувствовать его пульс – значит, знать обо всех болезнях пациента. То, что Франция больна, я уверен. Там бродят реформаторские идеи, которые вскоре перевернут мир. Разберись в них - и ты найдёшь рычаг. Держись ближе к нему, постарайся сам вращать эту ручку - и извлечёшь выгоду.

Карл и Соломон. Вам быть: одному - в Вене, второму - в Риме. Священная Римская империя рухнула, а на её обломках в старой куче хлама можно найти много ценного. Я ведь тоже начинал на свалках.