«Записываю это только потому, что есть сведения – подобный случай уже у охранников был». И расписался.

– Татьяна, ты давай не играй в благородство. Тут только один раз пропусти, потом горя не оберешься – сказал Георгий заведующей, когда они вышли из караулки. – Ладно, не хочешь уезжать, не надо. Только не молчи, чуть что – звони немедленно. Деньги же! Разве перед деньгами кто-то остановится? Черт-те что могут наворотить! И мы с тобой, Татьяна, за все здесь в ответе. Так что не молчи, сообщай.

Но с этого дня Георгий сам, каждое утро звонил, все ли в порядке.

Позвонил директор.

– Как там у тебя обстановка?

– Да все в порядке, Валентин Михайлович, «пьют»!

– Как пьют? А работа?

– Драга работает. У дражников никаких ЧП. На драге постоянно сидит Подобреев. В поселке все тихо, но строители не работают уже третий день. В субботу немногие пришли под «градусом», к работе мы их не допустили. А с понедельника встала вся стройка.

– Так, может, хватит, может, прекратим этот «запой»?

– Нет, Валентин Михайлович, рано. Снова бунтовать будут. Вот пусть «попьют» как следует, да денег своих потратят изрядно, вот тогда и рассмотрим. Но денег из сберкассы мы им выдавать не будем.

– Как так? На каком основании?

– На основании, Валентин Михайлович, «закона джунглей». Я запретил лично. Если что, лично и отвечу. Вы об этом ничего не знаете. О сберкассе я имею ввиду.

– Ты там брось Робин Гуда из себя строить. Все я знаю и прятаться за тебя не собираюсь. Я вот что говорю, может, распоряжение по управлению сберкасс организовать? Ну, там – временно, в связи с недостатком денег?

– Да что вы, Валентин Михайлович, вы же должны это распоряжение обосновать, значит рассказать, что тут у нас происходит. Это же такая тема для районной, да и областной прессы, тут столько газетчиков понаедет! Испортим все. Не надо. Мы уж тут с Татьяной обо всем договорились. Нет, Валентин Михайлович, не надо. Справимся сами.

К концу недели первый, но серьезный звонок.

– Георгий Александрович, люди пришли за деньгами. Требуют, кричат. Что мне делать!

– Не выдавать! Скажи, нет денег, не привезла спецсвязь. Если что – ссылайся на меня. Не послал, мол, вертолет за деньгами начальник, обращайтесь к нему. Охрана в порядке?

– Да, все в порядке.

– Ты вот что, Татьяна, объяснила раз и больше к людям не выходи. Общайся через охрану. А ребята пусть предупредят – не разойдетесь, вызываю наряд милиции. На взлетной полосе Тайгинска дежурит готовый к вылету вертолет. Вот так пусть и объяснят ребята особо настойчивым. Ничего, успокоятся. В общем, смотри там. И будь потверже. Ничего они с тобой не сделают.

– Да, не сделают. Они же знают, что я нарушаю закон. Что деньги я должна выдать по первому требованию.

– Крепись, Татьяна, крепись я тебе говорю! И ссылайся на меня. Я на месте, в конторе. Если что, посылай их ко мне.

Георгий приказал охране – если люди придут, всех не пускать, пусть пошлют одного кого-то, пусть пошлют выборного. Со всеми говорить не буду, на собрании наговорились. Так и скажите, если придет кто-то сюда.

Пришли. В кабинет вразвалочку вошел все тот же Николай.

– Что, начальник, совсем у тебя мозги помутнели? Какое ты право имеешь на сберкассу? Она что, в твоем подчинении? Почему запретил деньги выдавать? Это же наши деньги, нами заработанные. И на книжку мы их положили. Тебе то – что до наших денег?

– Во-первых, ты не ори. Успокойся. А то я прикажу сейчас тебя арестовать, и посажу в каталажку. Есть тут у нас одна холодная кладовочка на конном дворе. Могу устроить на временное проживание. Ты же знаешь, что меня наделили особыми полномочиями. Вот и притихни, поубавь тон.

Ну, а во-вторых, что это ты, Николай, народ мутишь? Хочешь, чтобы я тебе «24 часа» организовал? Без тебя мы жили спокойно и всем были довольны, а ты приехал и давай воду мутить. Ты же денег заработать приехал! Дети же в Китое ждут! Пропить все хочешь?

– А это уже начальник мои проблемы. Ты выполняй, что тебе закон предписывает. А то ведь и на тебя управа найдется.

– Ну, вот что, Першин, передай всем, кто тебя послал – денег выдавать не будем! А с тобой я разберусь после этой всеобщей «пьянки». Если не одумаешься. Вообще-то, проверить, пожалуй, надо будет, зачем ты к нам сюда приехал?

– Это твое последнее слово, начальник?

– Нет, Першин, это мое первое слово. Последнее я еще успею сказать. И тогда посмотрим, на чьей стороне будут люди. Свободен! Охрана! Проводите товарища!