"Едва-едва", -- подумала Анэ, увидев живого изгнанника. Туша монстра, как обычно, повалилась на землю, не сумев продолжить охоту без головы. Как обычно, опыт подсказал следующие действия: тело развернулось; пальцы крепко сжали рукоять. "Дожили", -- констатировала древняя, видя тройку израненных мыйо, ковылявших к Маниусу. Тело рванулась к ближайшему, пока руки выбрасывали меч, готовясь прорезать уродливую морду. Боцьен поразил врага, ничуть не затормозив. Твёрдая рука перенацелила клинок на следующего...

...Боцьен устремился на последнего монстра, не дав ему повредить ромея, мирно лежавшего на земле. Глаза пробежали по холму, ища живых мыйо, но наткнулись только на Йоко, старательно добивавшую раненых тварей, уложенных кучами перед колоннами. "Филигранная работа", -- оценила старейшая, видя, скольких убила юная напарница; тысячелетние руки рефлекторно очистили боцьен и вернули за спину. "Стоило ли встретить их наверху, а потом добить оставшихся?– - спросила себя Анэ, избавляя ушные проходы от пробок.
– - Возможно. Хотя этот олух загубил бы любой план". Априка наклонилась к Маниусу, осмотрев раны и нащупав стабильный пульс. Взор вновь упал на середину холма, сфокусировавшись на Йоко, устало спускавшейся к спутникам.

– - Всё ещё считаешь меня неумехой?
– - спросила дева, горделивым взором осматривая равнины.

– - Убивать мыйо ты умеешь, дитя. Я никогда этого не отрицала, -- уклончиво ответила Пресветлая.

– - Ну, ну, а сама-то...

– - Что "сама-то"?

– - Взрывать каждая дура умеет, -- заметила Темноокая.

– - Зато попадать зарядом в самую кучу мыйо далеко не каждая, -- парировала Анэ.
– - Ты не умеешь, например.

Йоко улыбнулась, но спустя мгновение юное лицо снова стало напряжённым.

– - С нашим человеком всё в порядке, дитя, -- опередила вопрос древняя.
– - Он просто решил ещё раз попутешествовать на руках. Или живых чувствуешь?

– - Не могу: многие ещё не издохли, -- пояснила дева.

– - Тогда не мешкая пойдём к лодке, -- решила Пресветлая.
– - Собери ягоду: я подготовлю остальное.

Мелкие волны щекотали борта под крики чаек, сторожащих небеса. Вёсла то и дело опускались в воду, вызывая невысокие всплески. Маниус открыл глаза, обнаружив себя плывущим по царству Нептуна. Прямо перед взором Анэ неторопливо гребла, ведя лодку по неясному курсу. Под затёкшим телом лежали пиры априк; голова покоилась на юбке Йоко, присевшей полубоком на краешек металлической скамьи, соединявшей металлические же борта. Примус бросил взгляд на дно -- тоже металлическое. Сил удивляться, тем не менее, не нашлось.

– - Даже не знаю, что тебе сказать, Эксул, -- необычно усталое меццо-сопрано окончательно развеяло полудрёму.
– - Можешь отдыхать: всё позади. Спина болит?

– - Спина вроде цела... что со мной случилось?
– - спросил юноша, вспоминая последние мгновения перед обмороком.

– - Забудь пока об этом, -- посоветовала Йоко.
– - Сейчас бессмысленно что-либо обдумывать.

– - Мы слишком устали, Эксул, -- информировала Пресветлая, тем не менее продолжая грести, -- и перебили достаточно мыйо, чтобы спокойно прожить пару-тройку остановок. Пока мы плывём к острову, я не стану отвечать ни на какие вопросы.

– - Но...
– - изгнанник попытался привстать. Темноокая не позволила ромею сдвинуться с места.

– - Лежи смирно: мы в лодке, -- сказала априка, положив ладони на плечи изгнанника, -- с тобой проще, пока ты без сознания.

Маниус улыбнулся и расслабился, смирившись с действительностью. Лёгкие волны продолжали покачивать судно, неспешно прорезавшее океанскую гладь.

Атон восходил, озаряя лицо древней априки, бросившей последний взгляд на исчезающие звёзды. Спокойное море вяло играло волнами, раскачивая дрейфующее на север одинокое судёнышко. "Третье утро. Течение быстрое: должны уже доплыть", -- подумала Анэ и обернулась. На горизонте красовалось восходящее к небесам серое облако. Старейшая сняла с пояса цилиндр, выдвинула внутреннюю трубку и поднесла к глазу. Сфокусированный свет позволил рассмотреть знакомые скалистые очертания. Мгновение Пресветлая любовалась островом, затем вернула подзорную трубу на пояс. Древняя взялась за вёсла и слегка поправила курс: усилившееся течение само выносило лодку к Столбу Салации. Взгляд опустился на мирно дремавших спутников. "Интересно, почувствует или нет", -- думала древняя, не сводя глаз с Йоко. Напарница продолжала мирно лежать, лодка -- плыть. Так проходило мгновение за мгновением, пока юная априка не открыла глаза.