Так река человеческих и животных тел достигла храмов. На главном из них, сверяясь с древними книгами, жрецы тихо произносили молитву. Пропретор и другие власть имущие уже громко, во всеуслышание, повторяли её, за ними, стараясь не путать слова, молитву подхватывала толпа.

Вот один юный патриций ошибся звуком, и церемонию прервали, решив начать всё сначала. Мужчина поймал на себе сотни недоброжелательных взглядов и поспешил скрыться за спинами родственников. Жрецы вновь принялись шептать, а пропретор -- громко, напевно повторять слова.

Когда молитва стихла, на алтарь завели животных. Жрецы ещё раз показали, как надо резать волов, и власть имущие со слугами точно повторили ритуал, окропив алтари ручьями крови. Жрецы осмотрели внутренности животных, ища в них знаки богов. Посовещавшись, они громко возвестили о добрых знаках. По толпе прошёл радостный гул. Люди обнимались и поздравляли друг друга, будто опасность уже прошла мимо их домов. Органы и кишки животных положили на жертвенные огни. Мясо же оставили себе, чтобы всем вместе насытиться после обрядов...

Среди городской суеты только две фигуры недвижимо лежали на крыше. Ано наслаждалась ярким солнцем, сбросив верхнюю одежду. Маниус тоже разделся, накинув лишь плащ. Он радовался освежающему ветерку, рассматривая процессию. Временами юноша проваливался в приятную дремоту, прерываемую резким криком либо истошным стоном умерщвляемых зверей.

С крыши виллы пропретора были видны далеко не все храмы. Но даже отсюда перед взглядом юноши предстало множество интересных сцен. От мелких стычек из-за места в очереди до серьёзных препираний целых толп горожан. Примус смотрел на тёмные клубы дыма, шедшие от алтарей и священных мест; вдыхал вкусный запах обгорелого мяса; ловил глазами контуры птичьих полётов, пытаясь, подобно жрецам-авгурам, прозреть в них будущее. Всматривался он и в силуэты людей, чьи спины сгибались перед храмами, отдавая богам дань уважения. Охотник глядел на священнодействие, но душу его, как часто бывало раньше, не тронул даже лёгкий трепет. Со стороны обряды казались огромной смешной глупостью, в которую почему-то все верят. Маниус повернул голову к Ано. Старейшая продолжала лежать, прикрыв глаза под тяжёлыми веками. "Не буду мешать", -- решил изгнанник, тяжело вздохнув.

– - Что-то не так, друже?
– - оживилась старейшая.

– - Боги, кажется, хорошо приняли жертвы, -- ответил юноша.

– - Светлые новости, -- пропела древняя.
– - И нам никто не помешал.

– - Я могу спросить...

– - Конечно, друже. Что тебя тревожит?

– - А все эти жертвы, они правда доходят до богов? Когда получат жертву, боги правда помогают нам? Я не видел, чтобы вы приносили жертвы Атону...

Ано отрицательно покачала головой.

– - Насколько я могу судить, боги не помогают людям, -- сказала Лучезарная. Маниус резко привстал, сжав пальцы в кулаки.

– - Я так и знал!
– - воскликнул Примус.
– - Так и знал! Сколько волов зря извели! И свиней! И цыплят!

Охотник проревел что-то нечленораздельное и взялся руками за голову.

– - Люди приносят в жертву животных или просто фигурки, но хотят получить взамен что-то намного, намного большее. Ты не находишь это странным, друже?
– - осведомилась Ано, разглядывая очертания храмов.
– - Это всё равно что купить доброго вола за медный асс. Это же грабёж, обман.

– - Значит, вы не приносите жертвы Атону?

– - Никогда. День за днём Атон даёт жизнь каждому существу на земле. Разве можем мы предложить ему что-то, хотя бы немного заметное на фоне его огромной силы? Для него все мы кажемся одинаковыми, неотличимыми крохами. Лишь слабым отражением его бескрайнего могущества. Потому мы можем надеяться лишь на ту частичку его силы, что досталась нам. Это и есть то, что уже подарил нам Пречистый бог.

– - Лишь на свои силы, -- повторил юноша, сжав кулаки ещё крепче.
– - Но зачем тогда всё это?

– - Думаю, так люди успокаивают себя. Заражают себя слепой верой, что боги благотворят им.

– - Вот оно как...

У Маниуса осталось много вопросов к Лучезарной, но априка закрыла глаза. "Вы правы: нужно отдыхать", -- подумал ромей. Тело юноши развалилось на крыше.

Обряды и празднества закончились ближе к полуночи. Многолюдный город утих перед рассветом. С вечера до самого утра небо оставалось чистым, подмигивая смотрящему яркими бликами далёких звёзд. Но стоило первому лучику показаться на востоке, как западный горизонт заволокли тяжёлые мерцавшие яркими вспышками тучи.

Легионы собрались на поле за стенами и оговорённым порядком двинулись на север. Вереница из центурий заполнила всю ширину дороги, так что редким встречным повозкам приходилось сворачивать на обочину и терпеливо ждать, пока последние воины пройдут мимо.

Маниус и Ано не стали сопровождать солдат. Попрощавшись с военачальниками, они скрылись в глубине Свистящего леса. Оказавшись среди высоких сосен, Примус успокоился и расправил плечи. Отдохнувшие ноги бодро вышагивали по земле. Уставшие от человеческих лиц глаза искали усладу среди клочьев шелушащейся сосновой коры. "Как спокойно..."– - радовалось всё естество ромея.