Внизу на немецком языке было выведено:

МАТЧ-РЕВАНШ!

ЕЖИ ШТАМ-БЕСПОЩАДНЫЙ

ПРОТИВ

УБИЙЦЫ НА РИНГЕ

ГРАФА СОКОЛОВА!

Приз-фантастика —

5 тысяч рублей!

Бой до нокаута.

Спешите видеть!

Авто рвануло в сторону старого города.

В самом фешенебельном «Гранд-отеле» знаменитого русского ждал четырехкомнатный «люкс» с громадной кроватью под шелковым балдахином, похожим на бассейн аквариумом для рыб, картинами на стенах и роялем в гостиной.

Приглашение вождя

Едва Соколов принял душ и пообедал в ресторане, как к нему густой очередью пошли визитеры — местные начальники, спортивные функционеры, журналисты, просители денег на лечение и даже пара брачующихся за благословением.

Соколов часа полтора принимал посетителей и уже приказал портье:

— Сегодня никого ко мне не пускать!

И тут к Соколову пожаловал новый знакомец. В номер вошел… Роман Малиновский.

Приятель Ленина поклонился, выразительно посмотрел на кресло, спросил:

— Сесть можно?

Соколов почувствовал, что разговор предстоит любопытный. Он любезно произнес:

— Снимайте пальто! Садитесь, Роман Вацлавович. Марсалу будете пить?

— После морозца хорошо винцо пойдет! — оживился гость.

С прежней любезностью Соколов разлил по бокалам великолепное вино и подбодрил:

— Внимательно слушаю вас, Роман Вацлавович.

— Я пришел к вам, господин полковник, по поручению большого друга всего человечества товарища Ульянова-Ленина. Это человек редкого ума. — Голос Малиновского звучал патетически. — Такие люди родятся раз в сто лет. И я рад, что вы это поняли.

— И чем я могу быть полезен «другу человечества»?

— Владимир Ильич желает с вами иметь аудиенцию.

— Предыдущая наша встреча закончилась, увы, печально. Я этого «друга» вгорячах швырнул в хладные воды Белой Бистрицы.

— Товарищ Ленин готов считать ваш поступок… э-э, как сказать… случайным. Он очень уважает вас как выдающуюся государственную личность, проникнутую революционными идеями и неоцененную царским режимом.

Соколов решил собеседнику подыграть. Он сделал лицо печальным, как на похоронах архимандрита:

— Вы правы, товарищ Малиновский! От нашего самодержавия благодарности не дождешься.

Собеседник расцвел от удовольствия:

— Так говорит товарищ Ленин! Господин полковник, вы на встречу согласны?

— Сочту за честь! Передайте геноссе Ленину, что я мечтаю видеть его.

Малиновский опрокинул вино в рот и вскочил со стула.

— Владимир Ильич приглашает вас к себе на ужин. Только… — Малиновский замялся, — только вы должны дать слово офицера, что не будете делать эксцесс.

— То есть?

— Не станете посягать на жизнь и свободу Ильича…

Соколов сделал выразительный жест:

— Век мировой революции не видать — не обижу!

Малиновский протянул Соколову обрывок бумаги:

— Мы верим слову офицера. Тут адрес. Товарищ Ленин приглашает вас к себе на обед. Завтра к четырем часам пополудни. Хорошо?

— Я буду у Владимира Ильича, — заверил Соколов. И подумал: «Конечно, этот провокатор рассказал о моих „симпатиях“ к большевистскому вождю. Тот клюнул на эту приманку. Прекрасно! Только бы теперь не переиграть». Вдруг добавил: — Товарищ Малиновский, мне попало в руки ваше письмо к Владимиру Ильичу. Я счел должным передать его вам. Держите!

Малиновский увидал послание, которое в свое время отправил Ленину со связным Елагиным, и крайне удивился. Вся верхушка большевиков недоумевала: куда исчез Елагин?

Соколов, словно прочитав мысли собеседника, таинственно произнес:

— Выдам секрет: Иван Гаврилович Елагин был агентом охранки. Сейчас мы перевели его на нелегальное положение. Навсегда!

Малиновский сунул влажную ладонь.

— Покорно благодарю за важные сведения!

Боксерши возбуждаются

Выпроводив гостя, Соколов разделся и спал столько, сколько наметил: ровно сорок минут.

Поднялся бодрый, с жаждой движения.

Взяв сумку со спортивным костюмом, по узкой мраморной лестнице, застеленной чистой ковровой дорожкой, легко сбежал вниз, взял извозчика и отправился в «Атлетик-клуб».

*

Зал был ярко залит светом. В углу был установлен ринг, висели боксерские мешки, на подставке лежали гири и гантели.

Тренировка местных боксеров шла вовсю. Десятка два молодцов старательно разучивали комбинации или нещадно колошматили друг друга. Были тут и две пары боксерш — девиц в спортивном трико, с неистовым энтузиазмом отвешивавших друг другу оплеухи.