Из блаженного состтояния меня выводит даже не сигнал, а яростный вопль Юрда: "Сзади!!!", пришедший вместе с холодом вдоль хребта, и я уже знаю, что времени на размышления не остается, резко заваливаюсь влево, падая боком в мокрую от матово блестящей росы траву, уже в падении сгибаю правую ногу в колене, метательный нож на голени удобно ложится в ладонь. Короткое "Цвень!" арбалетной тетивы и свист стрелы ливаются, кажется, в один звук, переворачиваюсь на спину - кажется, что очень медленно - и тут же вижу два четких силуэта на тропе, второй арбалет медленно поворачивается ко мне, и не существует уже ничего, кроме него, шарахаю по арбалету знаком Силы - все, что сейчас можно успеть,- стрела входит в землю в полутора шагах от меня с глуховатым стуком. И тут же нож покидает мою руку, поддерживаемый отчаянным импульсом Силы, одна из фигур на тропе запрокидывается, вскинув к горлу руки. Моментально снова оказываюсь на ногах, ладонь холодит лезвие длинного кинжала, висящего на поясе. Оставшийся противник времени не теряет, тянется к длинному мечу у бедра. Снова посылаю сталь в полет, на момент слившись с ее холодной, смертоносной остротой, короткий лязг. У него стальной воротник, зараза! Еле успеваю вытащить меч, звон столкнувшихся клинков оглушает, переношу левую руку на лезвие, шаг вперед - в левую стойку,- глубокий выпад, чувствую, как меч входит в упруго-податливое, короткий крик, ответный удар чиркает по кольчужной груди, выдергиваю свой клинок, полшага назад - и рублю сверху вниз. Кончено...

Рот убитого приоткрыт, тускло отсвечивают широко распахнутые глаза. Знакомое лицо... Это ж один из арбалетчиков, дежуривших сегодня во время переговоров там, у машины! Со всех сторон приближаются голоса, поднимаю голову и вижу огни факелов. Звон оружия и крики явно кучу народу собрали, а я стою здесь над двумя убитыми и со свежей кровью на клинке. Комментарии излишни. Они дрались за меня - я их убил. И что б я теперь не рассказывал - неубедительно, чего не выдумает какой-то пришелец, да еще и Чародей, чтоб оправдаться... А этих двоих тут знают давно, а поскольку они мертвы, знают их с лучшей стороны. Я рванул завязки у ворота, словно уже чувствуя петлю на своей шее. Люди собрались, теперь и я, и убитые находимся в центре круга диаметром метра три, освещенные двумя десятками факелов. И все смотрят на меня, на лицах - ни ненависти, ни осуждения даже, только какое-то отчуждение. У моих ног лежат двое, которые несколько минут назад были чьими-то мужьями, братьями, отцами... Честное слово, когда меня потащат к ближайшему дереву, я и пальцем не пошевелю. Среди собравшихся замечаю Вилли - он смотрит не на меня, а каким-то затравленным взглядом обводит толпу.

Сзади на плечо ложится рука, не оборачиваясь, уже знаю, что это Роджер:

– Пойдем, Мик.

Иду, как сквозь строй. Никто не пытается остановить меня или что-то сказать, только сторонятся, как от зачумленного. Как от проклятого. Может, я проклятый и есть?..

Мы с Роджером вошли в его хижину, освещенную на сей раз не электричеством, а обычной масляной лампой, он молча извлек из-под стола глиняный кувшинчик и два стакана, плеснул в каждый пальца на три и подтолкнул один по столу ко мне. выпили молча, как на поминках. На вкус я определил - спирт с водой. Помолчали еще немного, потом я закурил, стараясь, чтоб не дрожали пальцы:

– Мне придется уйти?

Роджер, стараясь не встречаться со мной взглядом, кивнул. После долгой паузы произнес глуховато:

– Извини. Просто я тут ничего поделать не могу. После сегодняшнего может в колонии разброд начаться. Я должен был предусмотреть. Извини.

– Ладно, не расшаркивайся... Все равно спасибо. Ты ж не мог знать, что меня грохнуть попробуют.

– Ясно, - махнул он рукой.
– Не выдержали ребята.

– Кстати, - вскинулся я, - а Гельда с Хельгом? Их-то под это дело не тронут?

– Они с ранеными, не думаю, чтобы что-то им угрожало. К тому же, в пещерах народу много, не рискнут.

– Хорошо, коли так... Слушай, вас доставать могут только из-за меня, а они вроде бесплатного приложения. Ничего, если они всю эту свистопляску у вас пересидят?

– Ладно. Тем более, пострадавшие постоянно бывают.

– Ну вот и чудно. Я постараюсь до свету убраться.

Роджер ударил кулаком по ладони, верхняя губа вздернулась, словно он собирался выругаться:

– Гадство! Ведь я ж тебя сюда и приволок...

– А я сразу говорил - от меня одни неприятности.

Он невесело усмехнулся, плеснул в стаканы еше понемногу:

– Знаешь, на твоем месте я бы попытал счастья в Диких Землях.

– Все равно через западную границу топать... Нет, сволочи они, Институт этот! Я же из-за них с Орденом и схлестнулся.

Роджер хмурился и теребил ус, что-то соображая, потом вскинул голову:

– Кстати, вот тебе любопытный фактик: сама операция с высадкой десанта была достаточно безнадежной. Такое впечатление, что мозг, за этим стоящий, не знал, что у нас за оборона.

– Можно истолковать и иначе: этот твой мозг не считается с потерями, лишь бы до моей драгоценной шкуры добраться.

– И где ты им на хвост наступил?

– Вот это я и хочу выяснить. У меня на западной границе есть парочка инструкторов, может, они знают.

– Рискуешь, - покачал головой Роджер. Я развел руками:

– А куда деваться? Вопрос покуда в том, как отсюда выбраться, не привлекая внимания.

– Это точно, - Роджер снова помрачнел, как туча.
– Получается, я тебя на верную смерть отправляю, тут же снайперов до кучи. Я постараюсь, конечно, провожатых понадежней найти, только "неандертальцы" наверняка все оцепили.

– Ну, лазейка всегда найдется...

– Если знаешь, где искать. А с какой-то гарантией убраться можно только по воздуху.

– По воздуху,- раздумчиво повторил я.- Слушай, тут в разговоре мелькало, что вы одну машину захватили. Ну, этот, дельтаплан, планер, или как его там... Твои техники его отладить смогут?

– Наверно,- Роджер подошел к двери, высунулся:

– Вилли!

Тот появился, как чертик из коробочки, беглым взглядом окинул стол:

– Веселитесь?

– Со страшной силой... Слушай, узнай у инженеров, когда они смогут дельтапланом заняться?