Шрифт:
— Мне не тяжело, я дальше понесу, — запротестовал тот.
— Тебе домой пора, — тоном приказа ответил Федор Иванович, — а мотоциклом завтра займусь… Без тебя не начну, — добавил он, заметив тревогу на лице Николая. Потом легко взвалил мешок на плечи и зашагал прочь.
5. Лихие наездники
Когда Николай вернулся из школы, Анфиса Петровна уже ушла на службу. Леночка сидела за столом, сгорбившись над тетрадкой, и старательно выводила карандашом палочки.
— Безобедник пришел, — встретила она брата, — а мы уже все поели.
— Кто все? Про двух человек не говорят «все».
— А вот мы и не вдвоем обедали, — воскликнула девочка, очень довольная тем, что Николай не угадал, — с нами сегодня Васька обедал. Гляди, какой он толстый…
Николай взглянул на кота, лениво развалившегося на подоконнике, и фыркнул:
— Когда ты уже станешь взрослой?
— Никогда! — обиженно ответила Леночка и снова согнулась над своей тетрадкой.
— Не горбись, сиди ровно!.. И не выскакивай за горизонтальную линию.
— А какая линия тут горизонтальная?
Николай показал. Он знал, что не следует отвлекать девочку, но не мог удержаться.
— Как ты думаешь, Лена, много нужно времени, чтобы научиться починять разные машины? — спросил он, хотя и знал, что никакого разумного ответа от нее не получит.
— Нет, немного: десять дней, двадцать дней, тридцать дней, а может быть, семь лет. Вот мне уже семь лет, а я еще ни одной машины починять не умею…
Найдя в духовке свой обед и наскоро поев, Николай перемыл посуду и тоже сел готовить уроки. Он не заметил, как остался один; Лена ушла гулять, не дав брату, как было принято, проверить свою тетрадку. «Своевольничать стала», — подумал он, но долго не огорчался.
Покончив с уроками, Николай вышел прогуляться. Прошел квартал по улице Фрунзе и, не встретив никого, свернул в Первый переулок. Переулок был немощеный, в несколько раз шире обычной улицы, располагался в низине. Зимой здесь ребята устраивают каток, а летом можно играть в футбол, в чехарду, состязаться в прыжках и беге. На этот раз переулок был пуст. Лишь за крайним домом, где проходила дорога на аэродром, у ствола плакучей ивы, спиной к дороге сидел на корточках и что-то делал мальчик, в котором Николай узнал Леву.
Подойдя ближе, Николай разглядел лежащий на земле велосипед. Небольшим гаечным ключом Лева пытался отвинтить гайку на задней оси машины. Однако делал он это, как скоро обнаружил Николай, довольно бестолково. Он вращал гайку то вправо, то влево, тянул к чему-то педали в стороны, подталкивал коленом заднее колесо.
— Ты чего добиваешься? — спросил Николай.
От неожиданности Лева вздрогнул, даже отскочил в сторону, в смятении сделал вид, что ищет что-то в траве. Но тут же махнул рукой, рассмеялся:
— Здорово ты рявкнул. Как тигр!.. Значит, пронюхал все-таки, где я. А я себе думал: заберусь подальше, чтоб никто не мешал.
— Сам себе и мешаешь, — в тон ему ответил Николай, — хочешь колесо снять, а не так делаешь.
— Не я, а само оно хочет освободиться, каждый раз сбрасывает цепь. Гляди!
Двумя пальцами Лева потянул передаточную цепь, и она легко соскочила с зубчатки.
— Никак не пойму, как исправить.
— Это же очень просто.
Николай поднял машину, поставил ее вверх колесами, к немалому изумлению Левы, который никогда не видел велосипеда в таком положении.
— Он не испортится? — произнес Лева с беспокойством.
— Дай ключ, — вместо ответа сказал Николай. Несколькими быстрыми движениями он ослабил на задней оси обе гайки. — Видишь, как легко теперь колесо подается вперед и назад, и в любую сторону, хоть пять цепей надевай на него… А чтобы цепь натянуть, надо подкрутить гайки вот этих подтяжечек. Видишь, как просто!
— Хорошо, что ты набрел, — признал Лева, — я уже полчаса вожусь, и ничего у меня не получается. А ты, я вижу, мастер велосипеды поправлять.
— До мастера далеко, учиться надо, — отозвался Николай, продолжая крутить какие-то гайки. — А если надо вовсе снять колесо, то нет ничего проще.
Он выпрямился, и заднее колесо оказалось в его руках.
— Это зачем? Ставь на место! — протестующе воскликнул Лева. — Сейчас же, — прибегнул он к выражению, которое по многу раз в день слышал от матери.