хранили память тех далеких, роковых дней.

– Мне не по себе от этого места, может поторопим… - фраза оборвалась, и я почувствовал

сильный толчок в спину.

***

Буквально протиснувшись через узкий проход, мы оказались в огромной каменной зале,

украшенной массивными изящными люстрами.

Проклятый с интересом уставился на обветшалые, покрытые пылью и паутиной картины. На

одной из них был изображен высокий статный мужчина, в темном, расшитым золотом камзоле.

Его взгляд властно взирал на нас поверх, будто для него мы были всего лишь глупой, грязной

челядью.

Внезапно, из дальней части залы, послышался протяжный женский стон и умоляющий голос

запричитал спасительные молитвы. Она просила отпустить ее и больше не причинять боли. Голос

был настолько слабым и изможденным, что мороз пробежал по коже, отразив те невиданные муки,

выпавшие на долю этой несчастной.

Мы медленно двинулись вперед, осторожно прислушиваясь к внезапной тишине. Пауза была не

долгой.

Стон повторился и вслед за ним раздался желчный мужской гогот.

Подойдя к двери, Проклятый осторожно приоткрыл ее. На огромном деревянном кресте была

распята худощавая рыжеволосая девушка. По ее обнаженному телу струились извилистые ручейки

крови. Мученица тихонечко постанывала. Рядом с ней облокотившись на высокий резной стул,

усыпанный тонкими острыми иглами, стоял сошедший с портрета благородный господин, все в

том же дорогом камзоле.

– У тебя нет выбора, ведьма! – продолжая смеяться, злобно процедил сквозь зубы аристократ.

– Ваше величество, пощадите! Прошу, я не ведаю ворожбы и не знаю заговоров, - обессилено

простонала девушка.

– Врешь! – король зло сплюнул себе под ноги и, размахнувшись, ударил ее кнутом.

Кожа лопнула и на теле девушки появилась еще одна кровавая рана.

Девушка взвыла и измученно опустила голову.

Король вновь занес руку для удара. И в этот миг Проклятый оказался рядом. Перехватив кнут, он

наотмашь ударил короля. Мучитель, сжавшись, будто побитый щенок забился в угол. Его

безумный взгляд забегал по сторонам, ища толи поддержки, толи понимания.

– Пошел прочь! Тварь! – злобно прошипел Проклятый.

– Кто? Что?! – запричитал король, и внезапно разразился страшным криком. – Стража! Стража!

Дальняя дверь заскрипела, и в подвал ворвались двое статных воинов, вооруженных длинными

обоюдоострыми алебардами. Не слишком удачное оружие для столь крохотных помещений. Лица

воинов были скрыты железными масками шлемов, но и сейчас я без труда смог разглядеть их

истлевшую кожу. Не в силах хорошенько размахнуться, первый из нападавших получил от

Проклятого факелом, а следом, острый меч вспорол его живот. Второй, в ту же секунду лишился

головы.

Король отпрянул назад, испуганно поджав ноги. Голова убитого воина подкатилась к его

промежности и застыла, на лице мертвеца сиял злобный оскал.

– Что, такая смерть тебе не по нраву? – без особых эмоций поинтересовался Проклятый.

Король закрыл лицо руками - его сотрясали протяжные всхлипы.

Я перевел взгляд на девушку и словно опомнившись, поспешил к ней на помощь, но,

дотронувшись до нежной кожи, понял, что опоздал.

– Оставь ее, она уже давно мертва! – произнес Проклятый.

Зал наполнил странный и непривычный запах лаванды. Факелы резко вспыхнув, стали тусклыми.

Крохотный желтый клубок легко паря над моей головой исчез в кожаной суме Проклятого.

Я вновь посмотрел на девушку, и полумрак открыл моему взору совсем иную картину: старые,

сгнившие кости, чудом держались на потемневшем от времени кресте, из которого кое-где

торчали ржавые острия гвоздей. На черепе рыжеволосой девушки остались лишь темные пряди, а

у пояса виднелись куски истлевшего савана.

Я в ужасе отпрянул назад.

Поверженные воины также как и мученица превратились лишь в кучку сгнивших костей

накрытых кучей ржавых доспехов.

Внезапно подвал наполнил оглушающий вопль. Обернувшись, я увидел короля и ужаснулся. Он

все еще оставался жив. Только сейчас его лицо выглядело не лучше обглоданной собачей кости.