Среди пустоты разрушенных домов появилась худая, сгорбленная фигура. Прихрамывая на

правую ногу, незнакомец стал быстро приближаться к нам.

– Я ждал твоего возвращения, - остановившись напротив, добродушно произнес старик.

Только сейчас я заметил его наполовину сгнившее лицо и запекшуюся кровь на самой макушке.

– Он что мертвец? – не в силах скрыть своего удивления, вслух произнес я.

Проклятый, ничего не ответив, крепко обнял незнакомца.

– Приветствую тебя, Судли.

Я мог поклясться: на лице Проклятого возникли настоящие человеческие чувства. С

нескрываемым трепетом он поклонился и крепко обнял мертвеца.

Старик был одет в обветшалую одежду земляного цвета. Шаркая босиком по каменным плитам

мостовой, он напоминал вечного странника, неспособного обрести покой.

Я шел вслед за Проклятым, с удивлением замечая, что за последние дни, тот сильно исхудал и

осунулся. Его шаг стал тяжелее, дыхание участилось, словно неведомый распорядитель навесил на

его плечи десяток лишних лет.

– Если бы ты знал, как я устал, Судли. Не хочу даже думать, сколько времени прошло с того

злополучного дня, - внезапно, с некой грусть, произнес Душеприказчик.

Старик остановился и, посмотрев на Проклятого, изрек:

– Это тяжелое бремя. Но тебе придется пройти этот путь до конца.

***

Мы зашли за высокие резные ворота и оказались на небольшой поляне, где среди пожухлой

травы, будто выросшие из земли, торчали крохотные, покрытые мхом валуны. Чуть подальше,

будто надзирая за каменным садом, высилась высокая мраморная статуя прекрасной девы. Я

нервно обхватил дорожную суму, в которой среди всякого барахла лежал портрет той, кто сейчас с

такой грустью взирала на нас.

– Лейла, - одними губами заворожено произнес Проклятый. – Ничего не меняется.

– Время не властно над святыней, - согласился старик.

– А что это за камни? – как-то неуместно произнес я.

– Чшь, это Колоницкое кладбище, - ответил Проклятый и совсем тихо добавил. – Здесь принято

говорить в полголоса. Или просто молчать.

Мы прошли в высокую каменную башню, очень напоминающую островной маяк. Поднявшись по

винтовой лестнице, Судли провел нас в крохотную комнату, где среди множества зеркал ярко

горел масляный фонарь.

– Присаживайтесь, - старик, предложив нам присесть, указал на низкие деревянные скамьи.

Проклятый нежно провел по шероховатой поверхности и медленно закрыл глаза, словно

погрузился в давно забытые воспоминания.

***

Юный учитель впервые прикоснулся к чужим тайнам, когда уже перестал посещать стены

университета. Проходя мимо странного и чуждого его восприятию каменного кладбища, он долго

рассматривал причудливые надгробия, пытаясь различить на них предсмертные надписи и имена

умерших. Но не увидел ни того, ни другого. Камни были безымянными.

– После смерти Колониец теряет имя. Поэтому мы не указываем их, - произнес чей-то слегка

хрипловатый, дребезжащий голос.

Учитель обернулся. Перед ним стоял пожилой мужчина: слегка вытянутое, худое лицо было

покрыто седой щетиной, а длинные волосы затянуты в хвост.

– Разве это правильно? – спросил учитель.

– Правильно, но непривычно. Для тебя, но не для нас, - странно ответил старик. – Меня зовут,

Судли Со. Я старейшина Пришлого квартала. Пойдем.

Учитель, ничего не ответив, без разговоров последовал за ним, словно заранее зная, что

поступает правильно.

Они поднялись по винтовой лестнице и оказались в крохотной комнатке высокой башни.

– Что это?

– Это Арит. Что-то вроде маяка. Только наш маяк указывает путь не живым, а мертвым, -

рассудительно ответил старейшина.

– Разве им нужны ориентиры? – удивился учитель.

– Любому человеку оказавшемуся в мрачном царстве нужен ориентир, иначе он может заплутать

среди одиноких гор, так и не найдя последнего пристанища…

***

Я слушал каждое слово разказчика, хорошо представляя себе эту странную встречу.

– Скажи, Судли. Ты же знал, что вс так случиться, - внезапно прекратив повествование,