рались сдаваться, не дав передохнуть, они оглушили нас очередным боевым

кличем и обрушили новую порцию острых игл.

Я схватил первое что попалось под руку – деревянная крышка от пузатой

кадушки защитила не хуже щита. А вот летному побеспокоившему карсов на

этот раз не повезло: два пера воткнулись ему в ногу. От боли он запрокинул

голову и, подвывая, стал кататься по палубе, даже не пытаясь увернуться от

опасности.

Мы были в панике. Не зная как справиться с подобной напастью, большая

часть команды металась среди мачт, стараясь найти надежное укрытие.

Именно в этот самый момент и появился старпом.

Хлопнув в ладоши, он гаркнул на нас заставив выйти из ступора и пере-

стать паниковать. Следом мистер Барибала начал командовать. Выходило у

него это просто на загляденье. Четкие, рубленые фразы содержали максимум

информации при минимуме времени.

Всего через пару секунд мы уже дружно меняли направление ветра, пере-

ставив паруса на противоположную сторону. Не ожидая такого поворота со-

бытий, карсы врезались в плотную парусину и с недовольными криками от-

правились восвояси. Маленькое сражение осталась за нами.

Распорядившись сменить рулевого и оказать помощь раненому, старпом

сцепил руки за спиной и поспешно удалился к себе в каюту. Позже от беззу-

бого Билла я узнал, что карсы опасны до тех пор, пока им не окажешь сопро-

тивление – лишь после этого они бегут без оглядки, прищемив свои клювы.

Второй случай, когда Барибала пришел нам на выручку произошел на вто-

рой швартовке.

Небольшой Каймовый островок приютил нас всего на ночь. Приказ капита-

на был безапелляционным – всем оставаться на корабле, а любой, кто ослу-

шается, действует исключительно на свой страх и риск. Я не сразу понял: к

чему нужна такая строгость?

У воздушного пирса, где пришвартовался наш летающий гигант, было бо-

лее чем безопасно. Десяток легких строений носивших, скорее всего хозяйст-

венное назначение и еще ряд жилых шалашей. Местные жители тоже выгля-

дели вполне приветливо: улыбались, махали нам руками, некоторые из них

даже умели общаться на материковом наречии. Но главным был тот факт,

что никто из них не носил оружия. Я не заметил даже крохотных кинжалов –

только трубки и бамбуковые палки за спиной.

Звезды стремительно заполонили небосвод, округа вспыхнула множеством

костров и по острову поползли тягучие мелодии. Незнакомые мне инстру-

менты играли приятно, создавая впечатление своей иллюзорности. Я словно

слушал звуки ветра, деревьев, успокаивающий шум моря, но только не стру-

ны неведомых артистов. Спустя некоторые время в плавную мелодию впле-

лись женские голоса. Мягкие слова, вздохи, усыпляли и расслабляли, обво-

лакивая ночной дымкой безмятежности.

Подойдя к борту, я посмотрел вниз, уставившись в иссиня-черную рябь во-

ды. От горизонта, прямо к нашему кораблю тянулась лунная дорожка, при-

глашая меня отправиться в дальнее путешествие.

Я смотрел на проплывающие облака, мириады звезд, ночной пейзаж и по-

нимал, что нахожусь сейчас за сотни миль от привычного для меня мира.

Там, где живут совсем по иным законам, и солнце светит слишком уж ярким

белым светом.

Веки стали слипаться. Я уже не стоял, а плыл, медленно паря над высокими

каменными постройками города. Уворачиваясь от высоких шпилей произ-

водственных цехов, возле которых кружили боевые крылопланы, я летел

вдоль улиц, где пыхтя как натруженные жуки, толпились механические по-

возки. Знакомые улочки, дворы, проулки – я упивался приятным зрелищем.

Вдыхая тяжелый запах городской гари.

Случайно, в толпе мелькнула знакомая куртка. Я напряг зрение, присмот-

релся. Неужели это я? Прозорливый Итар! Кто же еще? Безусловно - я! Я и

никто другой. Совершив размашистое движение руками, я устремился вниз.

Небольшая пробежка. Я едва не упал, хотя в целом приземление прошло

удачно. И вклинившись в толпу, стал одним из немногих, кто спешил по сво-

им делам, выполняя заранее установленные задачи, функции, требования.