Собрание сочинений. Т. 1. Стихотворения 1939-1961
вернуться

Слуцкий Борис Абрамович
Шрифт:

«Подумайте, что звали высшей мерой…»

Подумайте, что звали высшей мерой Лет двадцать или двадцать пять подряд. Добро? Любовь? Нет. Свет рассвета серый И звук расстрела. Мы будем мерить выше этой высшей, А мера будет лучше и верней. А для зари, над городом нависшей, Употребленье лучшее найдем.

«Быка не надо брать за бока…»

Быка не надо брать за бока. Быка берут за рога — Темные, вроде табака, Крутые, как берега. Бык мотнет большой башкой, Потом отбежит вбок. А ты хватай левой рукой За правый рог. Бык замычит — он такой! И в глазах у него — тоска. А ты хватай правой рукой За левый рог быка. Покуда не доконал быка, Покамест он жив, пока Не рухнет с грохотом перед тобой — Ты продолжаешь бой.

КАК ТОЛЬКО ВЗЯТЬСЯ

Все может быть, Что не может быть, Все может статься, Как только взяться, И самое главное Не позабыть, И в самом важном Не струсить, не сдаться. А если правила Соблюсти, А если вовремя Их нарушить, Все можно До конца довести И гору На гору Можно обрушить. Возможность И невозможность Давно Настолько привыкли Местами меняться, Что им уже, в сущности, Все равно И все может статься, Как только взяться.

«Свобода совести непредставима…»

Свобода совести непредставима Без совести. Сначала совесть, Потом свобода. Но два тысячелетия усилий Последовательность эту размочили. Пора попробовать наоборот: сначала — Свободу.

ВРЕМЯ ВСЕ УЛАДИТ

Ссылки получают имя ссыльных. Книги издаются без поправок. В общем, я не верю в право сильных. Верю в силу правых. Восстанавливается справедливость, Как промышленность, то есть не скоро. Все-таки, хотя и не без спора, Восстанавливается — справедливость. Восстанавливается! Если остановится Восстанавливаться, это ненадолго. Постепенно все опять становится На стезю прогресса, чести, долга. Все долги двадцатого столетья Двадцать первое заплатит. Многолетье скрутит лихолетье. Время — все уладит. Надо с ним, как Пушкин с ямщиками, — Добрым словом, а не кулаками, И оно поймет, уразумеет Тех, кто объясниться с ним сумеет.

«Пропускайте детей до шестнадцати лет…»

Пропускайте детей до шестнадцати лет, До тринадцати, до десяти! Пусть дитя беспрепятственно купит билет, Спросит вежливо, как пройти — И крутите, крутите для малых детей Без купюр и затей То, что вы посмотрели давно: Детям нужно ходить в кино. Да, экран, а не буква, отнюдь не число! Кинотеатров широкая сеть Изучить человеческое ремесло, Своевременно повзрослеть Очень может помочь. И поэтому вы Пропускайте детей в кинотеатры Москвы.

«Учитесь, дети, книги собирать…»

Учитесь, дети, книги собирать Не для богатства, а для благородства. Обидеть книгу — подлость и уродство, Как будто пайку хлеба отобрать. Кто голодал, но книги покупал, Недосыпал, но их читал ночами, Себя таким окопом окопал! Кого бы там над ним ни назначали, Кто б ни грозил ему, кто б ни разил Его, никто б его не поразил. Все потому, что, словом пораженный, Для дела закален и заострен. Не спорьте, дети, я со всех сторон Вопрос обдумал. Он теперь решенный. Не загрязняйте, дети, ваших книг (В особенности же библиотечных). Среди случайных, жалких, скоротечных Немало важных сыщется средь них.

ПОЛЬЗА ЧТЕНИЯ

Главная надежда — на читальни И еще — на дешевизну книг. Есть в романах русских назиданье. Есть примеры, чтобы взять их с них. По ученью ихнему поучатся И герои и среди толпы. Видимо, хорошее получится, Если с этой не сходить тропы. Главная надежда, чтоб невежда Научился, в корень поглядел, Чтоб отверзлись заспанные вежды Не для опохмелки, а для дел. Не в узилище, в училище Образовывается наша силища, И пока студенческий кружок Не решил: «Как быть роду людскому?», Этот род неясностями скован, Не продвинется ни на вершок.

«Я когда был возраста вашего…»

Я когда был возраста вашего, Стариков от души уважал, Я про Ленина их расспрашивал, Я поступкам их — подражал. Вы меня сначала дослушайте, Перебьете меня — потом! Чем живете? Чему вы служите? Где усвоили взятый тон? Ваши головы гордо поставлены, Уважаете собственный пыл. Расспросите меня про Сталина — Я его современником был.