Утомленная публика теперь, при приближеніи р-шительной минуты, снова заволновалась; въ ея сред интересъ къ длу такъ возросъ, какъ н возрасталъ ни разу съ самаго наЧала процесса.

XVII.

Въ числ присяжныхъ въ эту сессію находился нкто Ватажный. Сынъ кулака-мірода одной де-ревни съ Горшковымъ и Лобовымъ, онъ еще при жизни отца приписался въ купцы и перехалъ на жительство въ городокъ. Въ число двнадцати присяжныхъ, кото-рымъ выпалъ жребій судйть убійцъ Ивана, онъ не попалъ, но все время, пока шелъ процессъ, просидлъ въ зал суда въ переднемъ ряду.

Этотъ Ватажный съ малыхъ лтъ состоялъ въ тс-ной дружб съ отцомъ Горшкова — дльнымъ му-жикомъ, давно уже служившимъ подручнымъ мастера на одномъ изъ гончарныхъ заводовъ. Горшковъ—отецъ просилъ друга «похлопотать» за сына. Ватажный об-щалъ и за время сессіи осторожно подготовлялъ то-варищей-присяжныхъ къ длу объ убійств Ивана, располагая ихъ въ пользу подсудимыхъ. Нкоторыхъ изъ нихъ—мужиковъ дальнихъ деревень, не знав-шихъ ни нокойнаго Ивана, ни его убійцъ, онъ водилъ къ себ домой обдать и угощалъ водкой.

Исподволь Ивана онъ охарактеризовалъ, какъ пья-для того, чтобы калчить парней, и все дло предста-вилъ такъ, что Кирильевъ, нанившись ньянымъ, самъ ползъ драться, а т, защищаясь, шибко его избили, цричемъ прозрачно намекалъ, что били его два подсу-дикыхъ и два свидтеля, а Степка Горшковъ, котораго онъ знаетъ «съ .измалтства», попалъ подъ судъ по глупости своей, а въ драк никакого участія не при-нималъ. .

ницу-буяна, пользовавщагосд св<

силой

.ги

Какъ только за присяжными захлопнулась дверь, старшина съ листомъ въ рук, не безъ важности вы-ступая брюхомъ впередъ, подошелъ къ стоявшему на середин столу и слъ въ голов его.

— Прошу садитсъ, господа... пожальста... не стс-няйсъ... пожальста... — жестомъ приглашалъ онъ и, н отрывая глазъ отъ опроснаго листа, отыскалъ рукой висвшій на черпомъ шнурк ріпсе-пег съ толстымъ золотымъ ободкомъ и, надвъ его на переносицу, все продолжалъ смотрть на бумагу. Засдатели, шмыгая стульями, стуча сапогами и громко сморкаясь, разм-стились вокругъ стола, кто стоя, кто сидя.

‘ —Ну, какъ же мы будемъ судійтъ, господа? — спроеилъ старшина, складывая ріпсе-пег и, высоко под-нявъ голову, осматривалъ присяжныхъ.

Наступило недолгое молчаніе. у

— Да вот^ отъ тебя ждемъ слова... Ты — старшина, теб первому и говорить, — предложилъ Никита-мяо-никъ, мужикъ съ добрыми, лнивыми глазами.

— Правильно, — заговорили присяжные изъ мужи-ковъ. — Пущай старшина первый и скажетъ. Голова-то у его не такъ забита, какъ у насъ...

Парикмахеръ, глядя черезъ очки съ брезгливымъ выраженіемъ въ лиц, молчалъ, молчали и остальны горожане и два мужика, задобренные Ватажнымъ.

— Тутъ по совсти, господа, надо, — оживился н-мецъ.

— А какъ же?! Нешто жъ не по совсти?! На то и присягу нринимали... какъ же можно не по сов-сти?! — говорили мужики.

— Вотъ и я говору... Все это, какъ его... отъ глю-постей ихняго пройсходило... Ну, знаете, выпили не-множко винда этого, какъ это бывайтъ... Одинъ ска-залъ непріятно слово, а другой ему отвчаль... ну, молодая кровь разгорячилась... а тотъ, какъ его... Ки-рильинъ прилпилъ муха кому-нибудь, ну и пошла и пошла и давай это... бумсъ-бумсъ другъ другу... — При этомъ нмецъ показалъ руками, какъ парни д-лали бумсъ-бумсъ. — Вотъ и драка съ обоихъ сторона... какъ это называй... да... обоюдны драка...

Высказавъ это, нмецъ остался чрезвычайпо дово-ленъ собою за то, что нашелъ два такихъ опредлен-ныхъ русскихъ слова, какъ обоюдная драка.

— Ну да, — повторилъ онъ, — обоюдны драка... и никто не виновнай... •

До послдней фразы засдатели изъ мужиковъ на-пряженно и серьезно слушали неуклюжую рчь стар-шины, но тутъ страсти вдругъ разгорлись.

Мужикъ съ ломанымъ носомъ, въ короткой, чистой ватной пальтушк, опоясанной старенькимъ пояскомъ, въ длинныхъ сапогахъ, сердито задергалъ желтой рд-кой растительностью на подбородк.

— Невиновны, невиновны! значится, оправдай ихъ! Теб хорошо такъ .говорить, баринъ, — почти вра-ждебно засиплъ онъ, и оловянные глаза его загор-лиоь злобой. Вы нашей жисти не знаете, баринъ... До вашихъ хоромъ она не доходитъ... Пожили бы въ деревн, какъ мы, такъ знали бы... А намъ житья нтути огь нарней, такъ особачивши... да! Свои дти, вонъ чуть малость отъ земли поднявши, до батькиной бороды добирайтся... На бблыпину его ставь, а не то голову проломитъ... Да!

Мужикъ горячился И пяямаияалъ пюят