Странно было слышать такое словечко из уст почтенной матушки. Но сама Матрона лишь изумленно раскрыла глаза:

— При чем тут какой-то сленг? Чувак — это старинное русское слово, и обозначает оно кастрированного козла.

— Мы не знали.

— Да уж, в животноводстве, и особенно в крестьянском и фермерском животноводстве, до появления промышленных технологий активно использовалась практика оскопления животных мужского пола. Из быка получался вол — флегматичное, но сильное тягловое животное. Из горячего жеребца выходил отличный работник — мерин. А из бойкого петуха — жирный и вкусный каплун. Овец и козлов также подвергали этой процедуре. И чувак — всего лишь козел, которому сильно не повезло еще в детстве.

Интересно, а знают ли это наши работники так называемого комедийного жанра, которые уснащают этим словечком свою речь и обращаются так чуть ли не к каждому своему приятелю.

Но сейчас подруг больше взволновал другой вопрос. Почему Матрона обвиняла Израка во лжи? И зачем он к ней приходил?

— Вы же говорили, что встретились с ним в лесу возле капища?

— А потом он ко мне домой заявился. Извинился за свое поведение. Вежливо так себя вел. И сначала все про историю края у меня расспрашивал. Сделал вид, что очень увлечен этими местами. Мне бы, дуре старой, в глаза ему всмотреться, а я на речи его сладкие повелась. Обрадовалась, думаю, молодежь-то какая приехала старую усадьбу восстанавливать.

— Почему вы говорите восстанавливать? — удивилась Кира. — Ребята всего лишь расписали стены, как это сейчас модно.

— Да? Не было реставрации? Видите, и вот опять ложь! Мне-то ваш паренек с три короба всякого наговорил. Мол, и роспись во внутренних помещениях осталась. Мол, пейзажи с видами местной природы, а на их фоне какой-то темный старик с каким-то измерительным прибором в руке. Спросил, не знаю ли я, кто это может быть такой. Ну, я ему про старого Каменщика и рассказала. Мол, старик чудной был, концом света бредил. И специально рабочих нанял, чтобы они ему под землей тоннели вырыли по всей округе.

— А он не просил вас, чтобы вы ему эти тоннели показали?

— Очень он заинтересовался. А я возьми и брякни ему, что сама показать не могу, но зато знаю одного человека, который, видимо, нашел вход в один из таких тоннелей.

Теперь подруги слушали молча и предельно внимательно. Они чувствовали, что Матрона подошла к самому главному эпизоду в своем рассказе. И перебивать ее сейчас было бы непростительной глупостью.

— Простить себе не могу, что язык распустила! Смолчала бы тогда, как хотела, Юра, глядишь, сейчас жив был бы! Нечистый меня за язык потянул, право слово!

— Значит, вы сказали Израку, что знаете человека, который нашел путь в один из тоннелей? И этим человеком был Юра Боцман? Бродил по округе и нашел один их колодцев?

— Да. Он самый. Только люди поговаривают, что не сам Юрка ходы нашел, дед ему кое-что подсказал.

— А дед откуда узнал?

— Что вы! Дед Юры и был тот самый Терентьич, которого бывшие владельцы усадьбы оставили, по легенде, присматривать за своим сокровищем.

Вот оно что! Теперь подруги чувствовали, что они действительно напали на важный след. Если Юре от его деда досталась кое-какая информация о подземных ходах, то Израк, да и кто-то другой мог воспользоваться этим.

Но Матрона подняла версию подруг на смех.

— Кабы у Юрки или у его деда была возможность найти сокровище Копкиных, они бы уж обратились к нему, и не один раз.

— А не похоже?

— Какое там! — отмахнулась Матрона. — Мне Наталья Семеновна рассказывала, что их семья всегда в бедности жила. Муж у нее к бутылке любил приложиться, через это дело и умер в сравнительно молодом возрасте. А дед вскоре после рождения внука жену потерял, а потом и сам преставился. Да еще перед его смертью у старика с сыном отношения окончательно испортились. Он к сыну даже под самый конец перебраться не захотел. Так у себя в сторожке при усадьбе и доживал дни. Пока работать мог, сторожем числился. А как слег, его в больницу забрали, там старик и помер.

— Юра тогда был еще маленький?

— Да. Подростком он был.

И все равно, рассказал там отец Юре что-то о сокровищах Копкиных, которые охранял их дед, или нет, а только слава в поселке про Юру Боцмана ходила вполне определенная. Он — близкий человек бежавшим хозяевам усадьбы. Он — сторож их наследства. И конечно, любой желающий найти клад Копкиных, если он не дурак, первым делом должен был обратиться за помощью к Боцману.

Не стал исключением и Ной.

— И давно вы свели Израка с покойным?

— В том-то и дело, что нет. Это случилось буквально за пару дней до того, как Юра пропал. А в тот день, как студент ко мне заглянул, мы с ним пошли к Юре, я их познакомила и попросила, чтобы Юра помог молодому человеку. Ну а вашему знакомому я сказала, чтобы водки он Юре не покупал и денег тоже ему не давал. А если захочет отблагодарить, то пусть деньги мне или его матери даст.

Возможно, в таком случае Юрка и не подозревал о хранящемся в обувной коробке богатстве? Возможно, Израк сунул туда деньги и без ведома самого Боцмана? Но в таком случае он должен был предупредить о своем благородном поступке Наталью Семеновну. А старуха ни о чем таком даже и не упоминала. И напротив, сильно сокрушалась, когда нашла деньги, считая своего сына вором.