Никита, неохотно, но всё же выпустил из рук благодетеля.

— О-о-о-о-о… Простите великодушно! Обижать вас и не думал! И в мыслях не имел!

Капитан перевёл дух, отряхнулся.

— Одно слово — деревня! Этак вы совсем тут одичаете! Водкой баловаться да монашенок совращать — дело непристойное, мужицкое…

Никита выкатил глаза.

— Не было этого! Я верен своей жене и после её кончины!

— Ну, не было — так не было! Это я так, шутки ради…

Уже пора была заканчивать, но тут прибежал поварёнок.

— Барин, к вам гости пожаловали! Из соседней деревни помещики — господин Бузинов с супругой! Прикажете пригласить?

— Приглашайте!

Капитан в отчаянии замахал руками.

— О, нет! Только не это! Не нужны нам гости! Пока не нужны…

— Пошто вы гостей моих так не любите? Ещё и не знакомы вовсе — а уж невзлюбили!

Капитану пришлось крякнуть и изобразить почтение.

— Скорей всего, эти гости не ваши, а очень даже мои! Как, вы говорите, их фамилия?

— Бузиновы-с!

Гость снова порылся в своих бумагах, вынул одну, вчитался.

— Так и есть! Оне-с! Ко мне-с! Видимо, не дождались письма и сами с челобитной препожаловали! Видимо, им кто-то уже донёс, что я у помещика Баранова гощу!

Никита снова перекрестился.

— Воистину слухами полнится земля наша святая!

Капитан сурово зыркнул на поварёнка.

— А теперь кыш! Доложил — и марш на сеновал дрыхнуть! Да, и попроси гостей на время выйти со двора и подождать за воротами усадьбы. У меня дело к ним зело секретное! И чтобы я тебя до утра не видел! Увижу — убью!

Никита нахмурился.

— Уж больно вы суровы с моей дворней! Нехорошо-с!

— А что хорошего в их беспардонном поведении? — зашевелил усами капитан. — Я из-за этих ваших… тварей… чуть важных посетителей не лишился — отпугнуть ведь могли, бестии!

— Так уж и отпугнуть…

После отбытия поваров Никита посуровел. Взгляд его сделался пытливым, более осмысленным. Тут надлежало капитану стушеваться, но он, как человек военный, знал: лучшая защита наступление.

— Ладно, некогда мне с вами тут рассуждать! Готовьтесь к моему визиту через месячишко-другой. О том, что тут говорено, ни слова, ни полслова, никому.

— Никому-с! Клянусь!

Гость благосклонно хмыкнул.

— Кому-кому, а вам-то клясться нет нужды. Если кто-нибудь проведает о ваших отношениях с матушкой-игуменьей…

— Не продолжайте-с! Понял! Буду всё держать в секрете, только вот…

— Что ещё?

— Как насчёт моей бараньей фамилии? Новую бумагу мне сейчас дадите или… Позже?

Капитан замялся.

— А-а-а… Бумагу? Это пара пустяков! На днях и состряпаю, передам с посыльным, будете рады.

— Серьёзно? Счастье-то какое!

Никита чуть снова не бросился на благодетеля, но, вспомнив недавний конфуз, сдержался.

Капитан поднялся из-за стола.

— Однако мне пора идти! Думаю, мои новые просители сильно заждались!

— Тогда — не буду вас задерживать! С Богом!

— Счастливо оставаться!

Гость покинул горницу. Никита перекрестил его вслед.

— Неужто и фамилию выправить сумеет? Голова-а-а!..

Выйдя из сеней, пройдя через двор и калитку, капитан заметался в поисках: где помещики Бузиновы? Те, видать, обиделись на поварёнка и сразу же ушли. Но фигуры их на горизонте ещё чётко вырисовывались. Пришлось бежать за ними по жёлтой луговой траве. Сильно хромая!

— Погодите же! Постойте! — надрывался тайный благодетель всех пьяных и непонятых военных. Бузиновы остановились.

— Это ещё кто?! — воскликнула жена.

— Наверное, он и есть тот воинственный гость, который не дал нам поговорить с Никитой, — ответил муж.

Бузинова хотела продолжать идти.

— Лично я на Никиту в обиде, — сказала она. — Никогда ему этого не прощу! Даже не вышел встретить как всегда, не поприветствовал…

Супруг оказался менее обидчивым.

— Да погоди ты зря на человека злиться! Может, причина какая была.

Капитан, тем временем, запыхавшись и сильно прихрамывая, добежал до них.