Это малопривлекательный мужчина невысокого роста лет пятидесяти: с какими-то бесцветными, водянистыми глазами, длинным красноватым носом в прожилках. Его явно несимпатичное лицо обрамляют под стать вышесказанному жидкие полуседые волосы. У него желтоватые на концах пальцы «заядлого курильщика», на правом мизинце отполированный длинный ноготь. Его отличает неприятная привычка: в те моменты, когда учитель разговаривает с учениками, он держит во рту спичку, периодически обнажая желтые зубы. На нем светло-серого цвета костюм, из-под которого видна новая белая рубашка с синим галстуком. Очевидно, в качестве особого шика рукава рубашки зажаты золотыми запонками. На нем, как всегда, блестят хорошо отполированные туфли…

Наконец, учитель отрывается от ученического «Журнала» и смотрит на доску, на которой он не видит никакого решения.

— Так… Все понятно. А ведь задачка — простейшая. Только надо знать к ней теоремку… А ты, видать, теорему не выучил, — цедит он сквозь зубы, не выпуская изо рта спичку.

Учитель переводит тусклый взгляд от доски на учеников.

— Поднимите руки те, кто эту теорему знает, — говорит он сухо.

Некоторые ученики начинают поднимать руки. Среди них — Маша Синицына и ее болтливая соседка по парте Катька Карнаухова.

Девчонки сидят в среднем ряду на третьей парте. К этому ряду по центру примыкает и стол учителя.

Учитель смотрит водянистыми глазами на класс, медленно останавливая взгляд на Маше Синицыной.

— Мария… Расскажи ты. Можно к доске не выходить. Можно с места, — говорит учитель мягким голосом.

Синицына встает и четко «барабанит» теорему.

— Два прямоугольных треугольника равны, если гипотенуза и катет одного треугольника соответственно равны гипотенузе и катету другого…

Педагог слушает с явным удовольствием, как бы улавливая в звучании сухого правила некую музыку, и обращается к ученику, стоящему у доски.

— Так, так, значит… Девочка болела всю неделю, а не ленилась, дома сама занималась, чтобы не отстать от школьной программы… А ты, лоботряс, — голос учителя стал грубым, — бездельничал, просто штаны в школе просиживал… Вот и получается: у Синицыной — пятерка, а у тебя — кол…

В это время слышится звонок.

— После последнего урока никто не расходится по домам. У нас будет «классный час», потому что на «повестке дня» накопилось много вопросов, — строго сказал педагог.

В тот же день после уроков проходит классное собрание. В душном классе — подуставшие ребята со скучающими лицами и желанием поскорее вырваться, если не домой, то хотя бы на улицу, на свежий воздух.

— У нас заметно снизилась успеваемость. С такими показателями мы не можем быть признаны лучшим классом, — сказал классный руководитель. — Это, во-первых. Во-вторых, надо готовиться к смотру пионерской песни. Если мы победим на этом смотре, то поедем на экскурсию по боевым местам Орловско-Курской битвы.

В классе оживление.

— Так ведь это далеко! Вот здорово! Я б хоть сейчас поехал, — высказался мальчишка по кличке Помидор.

— Ну да… Тебя нам только не хватало с вечно развязанными шнурками, на которые ты вечно наступаешь, — насмешливо сказал учитель.

И продолжая насмехаться над Помидором, классный руководитель сказал: «А ну-ка выйди и стань перед классом, дай нам тобой еще полюбоваться»…

Ученик по кличке Помидор, которого вообще-то зовут Васей, неохотно встает и идет к учительскому столу. Видно, он резвился на перемене, поэтому весь потный и пунцово — красный. Когда мальчишка приподнимает руку, чтобы пригладить вспотевшие и торчащие в разные стороны вихры, всем видны грязные и замусоленные рукава его пиджака, а из под брюк виднеются развязанные шнурки.

В классе опять смеются. И учитель, очевидно, тоже развеселился.

— А почему ты опять такой красный, как…

Весь класс смеется, не давая педагогу закончить вопрос.

— И еще на меня обижаешься, что я тебе такое имя придумал? — сказал учитель. — Но посмотри на себя сам: маленький, кругленький, красненький…

— …как помидор, — раздалось сразу несколько голосов из класса.

— Так вот… Я что еще хочу сказать, — переходя на серьезную интонацию, сказал учитель. — Внешний вид ученика имеет большое значение. Это касается и мальчиков, и девочек. Вот, например…

Произнося эти слова, учитель посмотрел в сторону ученицы по фамилии Мухина.

В ту же сторону развернули свои головы и ученики. Школьница Мухина, не желая слушать вообще ничего, легла головой на парту, повернувшись к стене. Она дотянулась до стены рукой и что-то чертит на ней пальцем.

Услышав свою фамилию, девочка лениво поднимает голову.

— Ну, ты что ли мух там, на стене, ловишь или рисуешь, когда мы обсуждаем серьезные вопросы? — обратился к ней преподаватель.

В классе опять хохочут, особенно мальчишки.