Николай Иванович кивает на свою флягу. Классный руководитель понимающе усмехается.

Он поднимается с кресла и с пафосом в голосе обращается к ребятам.

— Мы едем к местам боевой славы, где наш учитель истории — Николай Иванович воевал и был ранен… Предлагаю всем поприветствовать его песней.

— Ребятки, а давайте «Катюшу», — попросил Николай Иванович.

Весь автобус дружно подхватывает: «Расцветали яблони и груши, поплыли туманы над рекой»…

Два учителя, между тем, «тяпают чайку» армянского коньячного разлива.

Классный руководитель достает из авоськи небольшую коробку шоколадных конфет, на закусон «к чаю».

А Катька с Машей трескают финики, причем, Катька при этом косится еще и на коробку с шоколадными конфетами.

Попив «чайку», учитель истории, быстро возвращается в свой автобус.

У классного руководителя умиротворенное настроение.

Катька сидит у окна, а Маша — у прохода.

Учитель смотрит на учениц и протягивает им коробку конфет.

— Девочки, угощайтесь…

Катька вся встрепенулась и напряглась, пожирая взглядом сладкое лакомство. Но неприязнь к учителю все же берет верх над любовью к сладкому.

— Спасибо, мы не хотим, — гордо ответила дочка завуча школы.

— А чего это ты за подругу расписываешься? Может быть, Мария не против, — сказал учитель, обращаясь к Карнауховой мягко, а не грубо и официально, как в школе.

— Я потому говорю, что точно знаю: моя подруга терпеть не может шоколадных конфет… она любит арахис в сахаре, цукаты и финики… которые вот мы сейчас и едим…

Маша молча застывает с бумажным пакетом, наполненным финиками.

— Надо же, какие изыски… Арахис, финики, цукаты, — повторяет мужчина, отодвигая коробку с шоколадными конфетами. — А, может, вы своего учителя угостите такой экзотической сладостью?

— Пожалуйста… — Маша разворачивается лицом к проходу и протягивает учителю пакет с финиками.

Учитель залазит всей пятерней в пакет и достает оттуда несколько подвяленных плодов.

В это время с задней части салона слышны голоса мальчишек.

— И нам Синицына… Мы тоже хотим чего-нибудь вкусненького…

К Синицыной направляется Ковальчук. Маша отдает ему весь пакет.

В конце салона начинается оживленный дележ фиников.

Слышен голос Помидора.

— Синицына, а у тебя булочка лишняя не завалялась случайно?

— Ты зачем такую вкуснятину мальчишкам отдала? — тихо спросила недовольная Катька.

— Скажи, неужели бы ты стала есть эти финики после того, как он в пакет своей противной волосатой лапой лазил? — брезгливо морщась, сказала Маша.

— Ой, я и не подумала… правда, — говорит Катька, морщась. — Вот зараза, и тут он нам дорогу перешел… Сколько фиников пропало…

— Ой, смотрите авария, — неожиданно раздался голос одного из мальчишек.

Все экскурсанты прилипли к окнам.

На встречной полосе — серьезная автомобильная авария: перевернутая «Волга» — ГАЗ-21, у обочины — тяжелей грузовик, две машины «Скорой помощи»…

— Ладно, хоть не мы, — пробормотала Катька.

— Типун тебе на язык, — сказала подруга, на которую увиденное тоже произвело очень неприятное впечатление.

У мемориала Орловско-Курской битвы собрались не только школьники «6-А» и «6-Б», но и много других ребят, также приехавших сюда издалека на автобусах.

Тут было много ветеранов Великой отечественной войны. С ними, как с давними друзьями, обнимается учитель истории — Николай Иванович.

В это время ученик «6-Б» класса Витя фотографирует своего классного руководителя, встречу ветеранов у мемориала, не забывая при этом фотографировать еще и Машу Синицыну.

Маша Синицына постоянно ощущает внимание. Справа, чуть за спиной — пристальные глаза классного руководителя. Слева от нее все время крутится Витька из «6-Б». Девочка выбирает наименьше «из зол», направляясь в сторону Витьки.

— Привет… Тебя, кажется, Витей зовут?

— Угу… — оторопело и радостно отвечает юный фотограф.

— А я — Маша.

— Я знаю…

— Я хотела спросить, ты сможешь мне одну фотографию для стенгазеты дать? — спросила Маша, вертя в руках авторучку и тетрадку с записями.

— Конечно, и даже не одну, если нужно, — с радостью ответил Витя.

Девочка еще даже не успела поблагодарить мальчика за любезность, как за их спинами раздается голос школьного «стража и блюстителя нравственности».

— Я вот о чем подумал, Мария, — сказал учитель, как бы не замечая ученика из параллельного класса. — Хорошо бы это сегодняшнее событие в нашей стенгазете отобразить…

— Я уже все записала, — тихо сказала Маша, беспристрастно кивнув на тетрадь.

— Надо же! Я еще только подумал, а ты уже записала? — расплываясь в улыбке, сказал классный руководитель. — Молодец. Достойна похвалы…