– С девушкой, – уточнил я. – Что с ней?

– Пока что, – повернулся Рунас, и на его лице заиграла сардоническая улыбка, – пока что с ней все в порядке, но, если будешь артачиться, я лично займусь ею. – И вновь отвернулся.

У горла стал ком. Захотелось вырвать этой сволочи язык, а потом нашинковать его хорошенько чем-нибудь. Я прикрыл глаза, сделал глубокий вдох-выдох, укротил свой гнев. Как сказано в Кодексе: «Властвует над собой…»

– Вы конечно же должны быть в курсе о Братстве Черных Дней.

– Скажи лучше, кто о них не знает? – хмыкнул Храри. – Это касается дела, порученного тебе?

– Более чем, – кивнул я. – Нам удалось наткнуться на некоторых из них и сорвать ритуал. У лорда Хелинга есть кое-какие соображения на этот счет, но он хочет точно убедиться в них. И нам нужна ваша помощь.

– Что же вам нужно от нас?

– Руну.

– Какую?

– Названия не знаю. Но с ее помощью мы бы воскресили дух чернокнижника, чтобы допросить.

– Это все?

– Да, – твердо кивнул я.

На некоторое время в комнате или, вернее сказать, кабинете воцарилось молчание. Храри и Рунас сперва несколько раз переглянулись, потом и вовсе отошли в дальний конец комнаты и принялись о чем-то шептаться.

– Значит, – одноглазый снова подошел ко мне, – ты хочешь сказать, лорд Хелинг – один из самых отважных, вертких, хитрых людей, кого я знаю, далеко не последний человек во всем Форинге, и не только, поручил письмо крайней важности такому сопляку, как ты?!

Я тут же растерялся, не зная, что на это ответить, но гном продолжал:

– Почему же Хелинг не послал кого-то из своих паладинов или же сам не пришел ко мне? Не думаю, что у него возникли бы проблемы на воротах.

– Из всех его людей в живых остались только двое, Юлфен и Грехем, – ответил я.

– Грехем? Это ведь его правая рука.

– У обоих рыцарей полно важных дел. И все касаются секты, – вновь нашелся я.

– Что ж лорд сам не зашел?

– Магистр Фоукан послал его навстречу инквизиторам.

– Что? Что ты сказал? – удивился Рунас. Храри также был немало удивлен, о чем свидетельствовали слегка отвисшая челюсть и округлившиеся глаза.

– Несущие Свет обратились за помощью в Руарди, – подтвердил я свои слова.

– Неужели все настолько сложно? – Храри принялся наматывать круги по комнате.

– Как долго его не будет, хоть примерно, он не упоминал перед отъездом? – спросил Рунас.

– Откуда ж мне знать, – пожал плечами я.

Ночь была ясная, звезды прекрасно освещали дорогу, хотя время уже давно перевалило за полночь, когда перед тремя всадниками на рослых конях выросли высоченные городские стены.

Стоило паладину сбросить капюшон, как у городских стражников тотчас все вопросы отпали сами собой, и лорд Хелинг со своими спутниками спокойно въехали в столицу.

Лошади пошли легкой трусцой, гнать их было незачем – бедные животные и так устали после длительной скачки. Ехали в полном молчании. А на улице и без того было очень тихо, даже когда они проезжали мимо кабаков и таверн, не было слышно обычного шума драк или песен пьянчуг. Город замер, будто море перед штормом, готовое поглотить в свою пучину неосторожный корабль, посмевший бросить вызов неукротимой стихии.

Не успели усталые путники проделать и половины пути к воротам Второго кольца, отделявшего внутреннюю часть города, как внезапно впереди от стены отделилась невысокая тень. Незнакомец твердым шагом вышел на середину дороги, сбросил со спины плащ, поднял вверх безоружные руки, застыл.

Паладин и его спутники осадили коней, переглянулись. У них на пути стоял гном – широкоплечий, в пластинчатой броне, борода спускалась чуть ниже груди, за поясом пара коротких мечей.

Эльф тотчас взял его на прицел:

– Что тебе нужно?

– Я от Храри Одноглазого! – тотчас последовал ответ.

– Нам-то что с того? – равнодушно спросил сын Леса.

– Мне велено передать лорду Хелингу, что Маркон Каменный Волк и девчонка у нас. С ними все в порядке, так что беспокоиться нечего. Также Храри приглашает достопочтенного лорда завтра на аудиенцию, в любое время дня.

Сказав это, гном развернулся, подобрал плащ и пошел прочь и вскоре скрылся за углом одного из домов.

– И как это понимать? – удивился Чоп.