— Ты чего горох целиком в рот, как удав, пихаешь? — удивился Вруша. — Ты его откусывал бы, что ли, а то смотри — подавишься!

Hиктошка не слышал. Он всё ел и ел.

— Ну-ка... знаешь что? Хватит-ка с тебя, — сказал Вруша, отодвигая от Hиктошки тарелку.

— Покему эко? — спросил Hиктошка с набитым ртом.

— А потому, что если коротышка долго голодный был и ему дать есть, то много ему есть нельзя, а то живот с непривычки разорвется.

— Не могэт бык!

— А вот может. Я это от своего брата слышал.

От неожиданной встречи с Hиктошкой Вруша так растерялся, что даже сказал правду. Hиктошка потянулся было к тарелке, но Вруша остановил его руку.

— Нет, я сказал, да и всё!

У Hиктошки не было сил спорить. Он лег лицом на стол, совсем недавно выструганный Правдюшей из широких досок и, вдохнув их березовый аромат, сейчас же уснул. Вруша перенес Hиктошку на кровать, укрыл его одной тонкой простыней — потому что было жарко — и пошел проверить, всё ли правильно сделали перед сном коровы.

Глава четырнадцатая. МОЛОКОМОБИЛЬ.

Hиктошка остался на ферме на несколько дней. Он помогал Вруше косить траву, доить коров и закатывать в большие плетеные корзины только что снесенные куриные яйца. Вместе они делали массаж огромному Свинохряку. Так братья-фермеры называли своего поросенка, который был ростом с двухэтажный дом. Чтобы достать ему до боков и спины, приходилось взбираться на лестницу-стремянку. Кожа у Свинохряка была такой толстой, что массаж ему надо было делать здоровенными дубинами. Вруша-то привык, а Hиктошке такую дубину было еле поднять. На следующий день у него от этой работы всё тело болело. Вдвоем они колошматили Свинохряка, а Hиктошка каждый раз вздрагивал, когда тот громко хрюкал от удовольствия.

Hиктошка и не догадывался, что его нового друга зовут вовсе не Правдюша, а Вруша. Вруша ему, само собой разумеется, временами врал, но так ловко, что Hиктошка даже не подозревал, что его обманывают. Да ему бы и в голову не пришло, что коротышка с именем Правдюша может вообще врать. Фермер ведь представился ему, как Правдюша.

Но, в сущности, какая разница, был ли это сам Правдюша или его обманщик-брат, — главное, что у Hиктошки наконец появился друг! С ним можно было обо все разговаривать, играть по вечерам в шашки, обсуждать прочитанные книги... Вруша рассказывал Hиктошке про книги о морских приключениях и пиратах, а Hиктошка — про сказки, которых он прочел великое множество. Так прошла неделя.

Но для коротышек неделя — это как для нас целых два месяца! Ведь коротышки маленькие, всего с небольшой огурец, то есть, по росту примерно в десять раз меньше людей. А поскольку они в десять раз меньше нас, то и время для них течет в десять раз медленнее. Для них семь дней — как для нас семьдесят. Проведя столько времени вместе, Hиктошка с Врушей очень сдружились. И все эти дни стояла прекрасная солнечная погода.

Но когда в понедельник утром зарядил дождь, и они, вместо того, чтобы работать, сидели дома и смотрели в окно, Hиктошке почему-то стало страшно тоскливо. Ему очень сильно захотелось домой.

— Я очень хочу домой попасть, — сказал Hиктошка.

— Подожди моего брата Врушу, — сказал фермер. — Он на машине в город поехал, вернется — тебя отвезет.

И тут Вруша, как с ним обычно бывало, подумал: «А не закинуть ли вралинку?» И когда Hиктошка спросил:

— А когда он вернется?

Вруша ответил:

— Думаю, недельки через две.

— Две недели...

Hиктошка вдруг почувствовал, что не вынесет на ферме больше ни одного дня. Он не мог понять — ведь еще вчера ему тут так нравилось! Трава, деревенская жизнь, коровы... «Почему бы тоже не стать фермером и не остаться тут навсегда?» — думал тогда он. Но сегодня было уже совсем не то, что вчера. Наверное, всему виной был дождь, зарядивший с самого утра. Hиктошка вспомнил уютный дом на Колокольчиковой улице, и ему стало так тоскливо, что захотелось выскочить на дождь и бежать, бежать отсюда — без оглядки.

— Тогда я сам, пешком пойду, — сказал он.

— Можно, конечно, — согласился Вруша.

— А сколько примерно до города идти?

— Если пешком, то... то месяца два, — выскочила новая вралинка.

Hиктошке и в голову не могло прийти, что коротышка врет.

— Два месяца?! — воскликнул он.— Да ведь это уже зима будет, снег пойдет!

— Вот именно. Так что подумай.

Hиктошка был в отчаянии.

— Я так уже по дому соскучился!

С тоской кинул он взгляд в окно — на мокрое поле с маячащими вдали коровами и непролазную грязь во дворе.

— Что же делать? — так печально спросил Hиктошка, что Вруше его даже стало жалко. Несмотря на постоянное вранье, у него было доброе сердце.

— Я б тебя отвез, — сказал Вруша, — да нельзя оставлять коров.

— Конечно-конечно, я понимаю.

— Слушай-ка. Ты машину водить умеешь?

— Умею, да! — обрадовался Hиктошка. — Я много раз автомобиль Винтика водил.

— Ну так я тебе наш старый автомобиль дам. Он в отличном состоянии, как новенький.

Не обращая внимание на дождь, они обошли дом и остановились перед холмиком из прошлогодних листьев.