— Не хотите ли еще вина, мистеръ Пенденнисъ? спросилъ докторъ — все-таки докторъ Фелль, хотя онъ былъ очень ласковъ ко мн. — Я отдаю этого мальчугана на ваше попеченіе: я знаю, что вы побережоте его. Я надюсь, что вы сдлаете намъ удовольствіе приходить въ Паррскую улицу, когда будете свободны. При жизни моего отца мы обыкновенно приходили домой изъ школы по субботамъ и отправлялись въ театръ.

И докторъ дружески пожалъ мн руку. Я долженъ сказать, что во всё время моего знакомства съ нимъ онъ постоянно былъ ко мн добръ. Когда мы ушли, мой дядя Пенденнисъ разсказалъ мн множество исторій о граф и фамиліи Рингудъ, и какъ докторъ Фирминъ женился — женился по любви — на этой лэди, дочери Филиппа Рингуда, который былъ убитъ при Бусано; и какая она была красавица, и grande dame всегда, и если не самая умная, то, конечно, самая добрая и любезная женщина на свт.

Въ то время я привыкъ принимать мнніе моего дяди съ такимъ уваженіемъ, что и эти свднія принялъ за подлинныя. Портретъ мистриссъ Фирминъ дйствительно былъ прекрасенъ; его рисовалъ мистеръ Гарло въ тотъ годъ, какъ онъ былъ въ Рим и когда въ восемнадцать дней кончилъ вопію съ «Преображенія», къ восторгу всей академіи; но я, со своей стороны, только помню слабую, худощавую, увядшую лэди, которая выходила изъ своей уборной всегда чрезвычайно поздно, и устарлыя улыбка и гримасы которой обыкновенно подстрекали мой юношескій юморъ. Она обыкновенно цаловала Фила въ лобъ и, держа руку мальчика въ своей худощавой рук, говорила:

— Кто бы предполагалъ, что такой большой мальчикъ мой сынъ?

— Будьте добры къ нему, когда меня не станетъ, сказала она мн со вздохомъ въ одинъ воскресный вечеръ, когда я прощался съ нею; и глаза ея наполнились слезами и она въ послдній разъ протянула мн свою исхудалую руку.

Докторъ, читавшій у камина, обернулся и нахмурился на нее изъ-подъ своего высокаго лоснящагося лба.

— У тебя нервы разстроены, Луиза; ты лучше ступай въ свою спальную, я ужь говорилъ теб, сказалъ онъ рзко. — Юные джентльмэны, вамъ пора отпраніяться въ Грей-Фрайярсъ. Извощикъ у дверей, Брэйсъ?

И онъ вынулъ свои часы — большіе блестящіе часы, по которымъ онъ щупалъ пульсъ столькихъ знатнйшихъ особъ, которыхъ его удивительное искусство вылечило отъ болзни. При разставаніи Филь обнялъ свою бдную мать и поцаловалъ её подъ глянцовитыми локонами, локонами накладными, и ршительно взглянулъ въ лицо отцу (взглядъ котораго обыкновенно опускался передъ взглядомъ мальчика), и угрюмо простился съ нимъ прежде чмъ мы отправились въ Грей-Фрайярсъ.

Я обдалъ вчера съ тремя джентльмэнами, возрастъ которыхъ можно было угадать во ихъ разговору, состоявшему по большей части изъ воспоминаній объ Итон, и насмшекъ надъ докторомъ Китомъ [4] . Каждый, описывая, какъ его скли, подражалъ всми силами манер и способу операціи знаменитаго доктора. Его маленькія замчанія во время этой церемоніи принимались съ чрезвычайной шутливостью; даже свистъ розогъ пародировался съ удивительной врностью, и посл довольно продолжительнаго разговора началось описаніе той ужасной ночи, когда докторъ вызвалъ цлую толпу мальчиковъ съ постелей и скъ цлую ночь, и перескъ Богъ знаетъ сколько мятежниковъ. Все эти взрослые люди смялись, болтали, радовались и опять помолодли, разсказывая эти исторіи; каждый изъ нихъ искренно и убдительно просилъ посторонняго понять, что Китъ быль настоящій джентльмэнъ. Поговоривъ объ этомъ наказаніи, говорю я, по-крайней-мр съ часъ, они извинились передо мной, что распространились о предмет интересномъ только для нихъ; но, право, разговоръ ихъ чрезвычайно занималъ и забавлялъ меня, и я надюсь и готовъ выслушать опять вс ихъ весёлыя исторійки.

Не сердись, терпливый читатель прежнихъ сочиненій автора настоящей исторіи, если и разболтался о Грей-Фрайярс и опять изъ этой старинной школы беру героевъ нашего разсказа. Мы бываемъ молоды только разъ въ жизни. Когда мы вспоминаемъ молодость, мы еще молоды. Тотъ, надъ чьей головой пронеслись восемь или девять люстръ, если желаетъ писать о мальчикахъ, долженъ вспоминать то время, когда онъ самъ былъ мальчикомъ. Привычки ихъ измняются; талія ихъ становится или длинне или короче, воротнички ихъ торчатъ больше или меньше, но мальчикъ всё-таки мальчикъ и въ царствованіе короля Георга, и въ царствованіе его августйшей племянницы — когда-то нашей двственной королевы, а теперь заботливой матери многихъ сыновей. И мальчики честны, веселы, лнивы, шаловливы, робки, храбры, прилежны, эгоистичны, великодушны, малодушны, лживы, правдивы, добры, злы и теперь, мы прежде, тотъ, съ которымъ мы больше всего будемъ имть дло, уже джентльмэнъ зрлыхъ лтъ, прогуливающійся по улиц въ своими собственными мальчиками. Онъ не погибнетъ въ послдней глав этихъ мемуаровъ — не умрётъ отъ чахотки; его возлюбленная не будетъ плакать возл его постели; онъ не застрлится съ отчаянія, оттого, что она выйдетъ за его соперника, не убьётся, вылетвъ изъ гига, не будетъ никакимъ другимъ, образомъ убитъ въ послдней глав — нтъ, нтъ! у насъ не будетъ печальнаго конца, Филпппъ Фирминъ здоровъ и веселъ до этой минуты, не долженъ никому ни шиллинга и можетъ совершенно спокойно попивать свой портвейнъ. Итакъ, любезная миссъ, если вы желаете чахоточнаго романа, этотъ для васъ вы годится. Итакъ, юный джентльмэнъ, если вы любите меланхолика, отчаяніе и сардоническую сатиру, сдлайте одолженіе возьмите какую-нибудь другую книгу. Что у Филиппа будутъ свои непріятности, это разумется само собой; дай Богъ, чтобы он были интересны, хотя не будутъ имть печальнаго конца. Что онъ будетъ падать и спотыкаться на своёмъ пути иногда — это ужь непремнно. Ахъ, съ кмъ этого не случается на нашемъ жизненномъ пути? Не вызываетъ ли наше ненастье состраданіе нашихъ ближнихъ и такимъ образомъ не выходитъ ли добра изъ зла? Когда путешественникъ (о которомъ говорилъ Спаситель) попалъ въ руки разбойниковъ, его несчастье тронуло много сердецъ, кром его собственнаго — разбойниковъ, изранившихъ его, левита и священника, которые прошли мимо него, когда онъ лежалъ обливаясь кровью, смиреннаго самарянина, чья рука облила масломъ его рану.

Итакъ Филиппа Фирмина отвезла въ школу его мама, въ своей карет; она умоляла ключницу имть особенное попеченіе объ этомъ ангельчик; а только-что бдная лэди повернулась къ ней спиной, мистриссъ Бёнсъ опорожнила чемоданъ мальчика въ одинъ изъ шестидесяти или семидесяти маленькихъ шкапиковъ, гд лежали одяла и разныя мелочи другихъ воспитанниковъ; потомъ мистриссъ Фирминъ пожелала увидаться съ мистеромъ К*, въ дом котораго Филиппъ долженъ былъ имть квартиру со столомъ, и просила его и объяснила ему многое множества, какъ напримръ, чрезвычайную деликатность сложенія ребёнка, проч. и проч.; мистеръ К*, который былъ очень добродушенъ, ласково погладилъ мальчика по голов, и послалъ за другимъ Филиппомъ, Филиппомъ Рингудомъ, кузеномъ Филя, который пріхалъ въ Грей Фрайярсъ часа за два передъ тмъ, и мистеръ К* веллъ Рингуду заботиться о мальчик; а мистриссъ Фирминъ, всхлипывая, закрываясь носовымъ платкомъ, пролепетала благословеніе ухмыляющемуся юнош и хотла-было датъ мистеру Рингуду соверенъ, но остановилась, подумавъ, что онъ уже слишкомъ большой мальчикъ и что ей негодится позволять себ такую смлость, и тотчасъ ушла; а маленькаго Филя Фирмина повели въ длинную комнату и къ его товарищамъ въ дом мистера К*; у него было много денегъ и, натурально, на другой день посл классовъ онъ пробрался въ кондитерскую, но кузенъ Рингудъ встртилъ его и укралъ у него половину купленныхъ пирожковъ. Черезъ дв недли гостепріимный докторъ и его жена пригласили своего юнаго родственника въ Старую Паррскую улицу и оба мальчика отправились туда; но Филь не упомянулъ своимъ родителямъ объ отнятыхъ пирожкахъ: можетъ быть его удержали страшныя угрозы кузена, который общалъ наказать его, когда они воротятся въ школу, если мальчикъ разскажетъ объ этомъ. Впослдствіи мастера Рингуда приглашали въ Старую Паррскую улицу раза два въ годъ, но ни мистриссъ Фирминъ, ни докторъ, ни мистеръ Фирминъ не любили сына баронета, а мистриссъ Фирминъ называла его запальчивымъ, грубымъ мальчикомъ.

Я, съ своей стороны, внезапно и рано оставилъ школу и моего маленькаго протежэ. Его бдная мать, общавшая сама прізжать за нимъ каждую субботу, не сдержала своего общанія. Смитфильдь далеко отъ Пиккадилли; а разъ сердитая корова расцарапала рогами дверцу ея кареты, заставивъ лакея спрыгнуть съ запятокъ, прямо въ свиной хлвъ, и сама лэди почувствовала такое потрясеніе, что не удивительно, если боялась посл здить въ Сити. Это приключеніе она часто разсказывала намъ. Анекдоты ея были немногочисленны, но она разсказывала ихъ безпрестанно. Иногда въ воображеніи я могу слышать ея безпрерывную простую болтовню; видть ее слабые глаза, когда она лепетала безсознательно, и наблюдать за мрачными взглядами ея красиваго, молчаливаго мужа, хмурившаго свои брови и улыбавшагося сквозь зубы. Мн кажется онъ скрежеталъ этими зубами и иногда съ сдержанной яростью. Признаться, слышать ея безконечное болтанье ему надо было имть большое терпніе. Можетъ быть онъ дурно обращался съ нею, но она раздражала его. Она, съ своей стороны, можетъ быть, была не очень умная женщина, но она была добра ко мн. Не длала ли ея ключница для меня самые лучшіе торты, не откладывала ли лакомствъ съ большихъ обдовъ для молодыхъ джентльмэновъ, когда они прізжали изъ школы домой? Не давалъ ли мн денегъ ея мужъ? Посл того, какъ я видлъ доктора Фелля нсколько разъ, первое непріятное впечатлніе, произведенное его мрачной физіономіей и зловщей красотой, исчезло. Онъ былъ джентльмэнъ; онъ жилъ въ большомъ свт, о которомъ разсказывалъ анекдоты восхитительные для мальчиковъ, и передавалъ мн бутылку какъ-будто я былъ взрослый мущина.