— Я медведь, а ты коза, — заливался Веня.

— Тише ты! — оборвал его Миша. — Сейчас КПП.

Веня мгновенно стал серьёзным.

— Вы что, гаишников испугались? — съехидничала Света.

Она здорово разозлилась на Веню. И за телефон, и за козу.

— Наркотики везёте? Или машина ворованная?

— Вот дура! — сквозь зубы процедил Веня.

— Сейчас посмотрим, кто дурее! — огрызнулась она, открыла своё окно и прижалась вплотную к двери. — Дяденьки полицейские!

Дяденьки полицейские Свету, конечно, не услышали. Они стояли ещё довольно далеко. Зато услышал Миша. Он чуть-чуть сбавил скорость и коротко приказал:

— Заткни её!

Света даже не успела испугаться. Веня спокойно кивнул и с той же дурашливой улыбкой резко ударил её под ребра.

На какое-то время окружающий мир перестал существовать. Он весь превратился в боль и острое желание дышать.

Когда она снова смогла дышать и воспринимать то, что вокруг, Света увидела, что окно с её стороны закрыто, а КПП остался далеко позади.

— Вы что? — хрипло спросила она. — С ума сошли? Остановите машину! Сейчас же!

— Ещё что-нибудь? — хохотнул Веня.

Теперь-то Света видела, что никакой он не весёлый и симпатичный. Он — омерзительный, жестокий и глумливый отморозок. А Миша — тот ещё хуже. Потому что старше и потому что он приказал её «заткнуть».

— Кажется, пора твоему хахалю звонить, — заявил Миша.

Чуть сбавив скорость, он наклонился и поднял Светин телефон.

— Ну здорово! — выдал он в трубку, и от его голоса Свету замутило. — Узнаешь? Слышу — узнаешь. И номерок тоже, да? Не узнаешь? Странно! Ну ничего, сейчас разберёшься. Значит, что ты нам должен, ты в курсе. А что не хочешь отдавать — в курсе мы. Короче так. У нас твоя краля. Какая? А та, которая к тебе в гости со всех ног летела. Нет, не рыжая. Чёрная. От горя, что ты её выручать не спешишь. С её мобильника и звоню, кстати. В общем — хочешь её целой назад получить, гони долг. Не отдашь… Ну сам понимаешь… Да что ты заладил — какая краля? У тебя их мильён? Света-конфета! Не знаешь Свету?

Миша включил громкую связь.

И Света услышала абсолютно равнодушный Валеркин голос:

— Да не должен я вам ничего. И никакую Свету не знаю.

От этих слов её обожгла боль в тысячу раз сильнее, чем от удара под ребра.

— Предатель! — вскрикнула она, хрипло и страшно.

Всё, что происходило потом, Света воспринимала не целиком. Словно какие-то куски реальности пробивались сквозь глухую муть, поднявшуюся перед глазами и застилавшую уши. Света не слышала, чем закончился разговор с Валеркой. И о чём после спорили приятели-отморозки — тоже. Она смотрела на грязный снег, вылетавший из-под колёс, и больше всего на свете хотела оказаться на этом снегу. Потому что он холодный, он влажный и, самое главное, он — не в машине.

— А за нами хвост! — крикнул Веня.

То ли его голос прозвучал слишком громко, то ли Света пришла в себя, но эти слова она услышала и поняла.

— Сдурел ты со своими киношками про ментов! — фыркнул Миша.

— Да не, ты глянь! Дорога пустая, а вон тот «Форд» от самого КПП след в след пилит.

— Сейчас проверим, хвост или не хвост! — успокоил Миша.

И резко повернул направо. Туда, где едва заметно темнела просёлочная дорога.

Машину рвануло вбок. Взвизгнули тормоза. Дико заорал Веня.

На этом Светина реальность снова исчезла.

Она очнулась в незнакомой комнате с высоким потолком. В глаза бил яркий свет. Во рту было горько и так сухо, что язык еле двигался.

Света чуть-чуть повернула голову и увидела маму.

Мама сидела на стуле, прикрыв глаза, и едва заметно шевелила губами. Лицо у неё было очень бледным, изрезанным незнакомыми острыми морщинками. Волосы, обычно аккуратно собранные в причёску, мама заколола кое-как. Одна прядь выбилась из узла и опускалась вдоль маминого лица… Почти совсем седая.

— Мамочка! — испуганно прохрипела Света.

Мама открыла глаза и обхватила Светину руку горячими ладонями.

— Доченька, живая, — прошептала она, будто не веря.

— Где мы? — спросила Света.

— В больнице, — объяснила мама. — В очень хорошей больнице. Доктор у тебя замечательный. Операцию сделал. Все осколки удалил. Теперь всё будет хорошо.

— Какие осколки? — растерялась Света.

— А ты не помнишь? — спросила мама и тут же успокаивающе заворковала. — Ну и не надо такое помнить. Теперь главное — выздоравливать. Может, ты попить хочешь?

Света осторожно кивнула.

Мама вскочила со стула и бросилась к тумбочке.

— Мам, — прошептала Света. — А почему ты губами шевелила? Ну когда я… Спала…

Мама повернулась к ней и смущённо улыбнулась.

— Молилась я, доченька. За тебя молилась.

Никто из взрослых так и не узнал, куда везли Свету на той машине. Куда и зачем. Она не рассказывала, а больше и узнавать было не от кого. В первый же день она спросила у мамы:

— А где Миша и Веня?