Он подумал о старом поляке, дрыхнувшем сейчас в другом крыле Большого Кремлевского дворца, и поежился от запоздалого чувства страха. Что, если бы высокого гостя действительно убили на улицах Москвы? Какой тогда второй срок, Господи! Но судьба и тут улыбнулась… Еще два года можно будет потихоньку выстраивать круговую оборону от бывших благодетелей. Пусть они пока держат его за пешку… А там поглядим! Может, к тому времени подохнет, наконец, этот серый кардинал возрожденцев, Старик… А там… Может так статься, что обстоятельства просто не позволят провести очередные выборы. Мало ли какие чрезвычайные обстоятельства случаются в наши времена! Глядишь, народ привыкнет к своему обожаемому президенту, настолько привыкнет, что не захочет нового. Народу виднее! Прецеденты в отечественной истории есть…

— Ты собираешься ложиться, котик? — обиженно спросила из спальни госпожа президентша.

— Минуточку, Леля, потерпи, — ласково сказал президент, закрывая дверь из будуара в кабинет.

Хмурый и тощий генерал, начальник УБТ, возник на экране видеофона.

— Что нового? — спросил президент.

— Вы дали срок до утра, — напомнил генерал. — Пока идет расследование. Жду доклада из СГБ города. Там ведут дело параллельно.

— Как известно из математики, генерал, — усмехнулся президент, — параллельные линии не сходятся.

— То в теории — не сходятся, ваше высокопревосходительство, — буркнул генерал. — А на практике, бывает, сходятся.

— Гнете их, что ли? — полюбопытствовал президент.

— Иногда гнем, — согласился генерал и позволил себе криво улыбнуться вельможной шутке.

— Ну-ну, — вздохнул президент. — Не сломайте только… А то один медведь дуги гнул…

На лице генерала мелькнуло такое неприкрытое презрение, что глава государства поспешно, не попрощавшись, переключился на городскую СГБ.

Бешеный Дима суетливо задвинул за коробку селектора пузатую стопку и прокашлялся. Президент молча ждал.

— Осмелюсь доложить, ваше высокопревосходительство… — сказал Бешеный. — Водитель грузовика пришел в сознание. Утверждает, что шоферов наняли неизвестные, пообещав за выполнение задания десять тысяч долларов. Подвергнутый инъекции психотропов, от показаний не отказался. Значит, не врет…

— А дальше что? — с брезгливостью сказал президент. — Где эти… наниматели? Почему они не сидят у вас в подвале?

— Устанавливаем, — подобострастно сказал Бешеный. — В ходе следственных мероприятий вышли на круг лиц, имевших доступ к расписанию постов. Все они сейчас дают показания.

— Что говорят?

— Крутят вола, ваше высокопревосходительство, извините за солдатскую прямоту! Выясняем, где имела место преступно-небрежная болтовня, а где предательство.

— До утра-то выясните? — спросил президент.

— Обязательно! — ударил себя в грудь Бешеный. — Я сам лично… Это же пятно на всей службе!

— В восемь жду доклада, — сухо сказал президент. — Потрудитесь успеть, генерал. Указ о вашем понижении я уже подготовил. Теперь от вас зависит — подпишу его или нет…

Президент отключил видеофон, достал из заначки сигарету, накурился до головокружения, а потом долго и яростно чистил зубы патентованной итальянской пастой. Когда он пришел к жене, та уже спала, обиженно сложив губы. Президент осторожно улегся в свою постель и с ненавистью подумал о докторе: обещал, собака, тактично намекнуть президентше, чтобы попридержала страсть, — не до утех сейчас… Судя по всему, доктор обещания не сдержал…

А Бешеный Дима, вернув стопку зеленого стекла в исходную позицию, наполнил ее всклень холодной «смирновской», медленно выцедил, промокнул губы рукавом и включил видеофон. Испуганное лицо одного из секретарей Трудовой партии России заняло экран:

— Господи, Вадим Кириллович, что случилось?

— Пока ничего, — злорадно сказал генерал. — Но может вскорости случиться…

— Тогда что это за побудки? — рассердился секретарь. — Ты хоть знаешь, который час?

— Наплевать, — отрезал Бешеный. — Я работаю… Так вот, попридержите вашего придурка! Какого, какого… Он, видите ли, указ подготовил о моем понижении! Нашелся, понимаешь, понижалыцик…

— Хорошо, хорошо, Вадим Кириллович, успокойся, — сказал секретарь. — Завтра поговорю с кем надо.

Генерал посидел, улыбаясь, выпил еще стопку и включил монитор в следственной камере. Следователь майор Шмаков как раз препирался с пожилым полковником из маршрутной группы:

— Вспомните, с кем из посторонних вы делились информацией о расписании постов?

— Да ни с кем! — ярился полковник. — Что я — шизофреник? Когда на тебя, майор, пеленки строчили, на меня мундир шили! Просто обидно слушать… А то я не знаю, что такое секретность в нашей конторе! Не там копаешь, майор.