Войны и вторжения варваров принесли с собой новую демографическую катастрофу. В тех районах, о которых имеются данные, наблюдается резкое уменьшение площади пашни. В вышеупомянутой коме Каранис в начале III в. было 2,5 тыс. арур только «царской земли», столетие спустя площадь всех пригодных для обработки земель составляла 1,2 тыс. арур, из них реально обрабатывалось лишь 780 арур. Население комы сократилось с 4,2 тыс. в 150-х гг. до 2,6 тыс. в 180-х и до 1 тыс. в начале IV в. Данные по Мендесскому округу говорят о том, что из сохранившейся пашни засевалось только 60% [844] .

Таким образом, кризис, начавшийся в конце II в., перерос в интерцикл и затянулся на столетие. Он совпал с общеимперским кризисом и привел к значительным изменениям в политической и социальной сфере. Египтяне, так же как жители других провинций, получили римское гражданство и формально были уравнены в правах с римлянами и греками, жителями Александрии. Египетские города, так же как италийские, стали самоуправляемыми муниципиями [845] . В экономике частный сектор полностью восторжествовал над государственным. В результате запустения и продаж площадь государственных («царских») земель сократилась и, по оценкам исследователей, составляла теперь лишь третью часть земельного фонда [846] . Обозначение этих земель как государственных стало формальностью, на деле они стали полной собственностью своих владельцев, свободно наследовались и продавались. Отличие «царских» земель от частных состояло лишь в том, что с них брался больший налог: по закону 298 г. налог с царских земель составлял 1 1/2 артабы с аруры, на частных землях с аруры брали лишь 1/2 артабы [847] . Таким образом, налоги стали намного меньше, и частное предпринимательство получило простор для развития, однако это развитие сдерживалось господством крупного землевладения. В начале IV в. в деревне преобладали крупные помещичьи хозяйства, по данным из Гермопольского нома, 8% землевладельцев принадлежало 3/4 всей земли, а 2/3 всех собственников владели лишь 8% земель. Площадь крупных поместий достигала 1 тыс. арур [848] .

Существенные перемены произошли и в этнокультурной сфере: исчезла из обращения старая иероглифическая письменность, почти исчез и ее упрощенный вариант – демотическое письмо, вытесненное новой коптской письменностью на базе греческого алфавита [849] . На смену старым богам постепенно приходило христианство.

* * *

Возвращаясь к анализу истории Египта в контексте трехфакторной модели, нужно отметить, что римляне восстановили сословную монархию, подразумевавшую привилегированное положение римлян и греков и угнетенное положение египтян. Влияние местной храмовой знати было окончательно уничтожено, а храмовые земли были конфискованы государством. Египтяне были вынуждены не только обеспечивать существование александрийских греков, но и снабжать хлебом Рим – именно в этом состояла основная цель императорского правительства.

Ради достижения этой цели императоры стремились поддерживать старую хозяйственную систему – традиционную аренду государственных земель. Октавиан Август уделял большое внимание ирригации, восстановил зерновое производство и превратил Египет в источник хлебного снабжения Рима. В правление Августа и Тиберия в Египте отмечаются характерные признаки периода восстановления: рост населения и посевных площадей, низкие цены на хлеб, дороговизна рабочей силы, относительно высокий уровень потребления, пока еще относительно небольшое развитие помещичьего землевладения, внутриполитическая стабильность. Голод 46 г. был первым признаком начавшегося Сжатия, в последующий период появились и другие признаки: высокие цены на хлеб, падение уровня реальной заработной платы, разорение крестьян и уход разорившихся в города, рост ростовщичества и помещичьего землевладения, большое количество безработных и нищих, бунты и восстания. Восстание 116 г. приняло такие масштабы, что его, вероятно, следует рассматривать как промежуточный кризис, следствием которого было некоторое уменьшение численности население и удлинение периода Сжатия. Этот кризис вынудил императорское правительство принять некоторые меры по облегчению налоговых тягот, но при этом власти не препятствовали развитию помещичьего землевладения: римское общество было построено на частной собственности, и имперская бюрократия не имела традиций борьбы с частным сектором и не могла поддерживать сложное государственное хозяйство. В результате (как показывают данные начала IV в.) основная масса земель оказалась в руках крупных собственников, а царские земли были фактически приватизированы и стали свободно продаваться. Следует отметить, что Египет в «римском» цикле повторял развитие императорского Рима, двигавшегося по пути разложения этатистской монархии Юлиев-Клавдиев к частнособственнической монархии Антонинов. Поскольку Египет не был самостоятельным государством, то трансформация его структуры в значительной степени определялась внешними силами и имела вид СCАbC (верхний индекс «с» означает внешние влияния). В итоге мы впервые в истории Египта видим классическую картину демографического цикла в обществе, основанном на частной собственности: разорение крестьян – мелких собственников, рост помещичьего землевладения и крестьянские восстания.

Развитие крупного землевладения, притом что многие помещики занимали пашенные земли под пастбища, сужало экологическую нишу Египта. В 170-х гг. разразился разрушительный экосоциальный кризис: грандиозное восстание сопровождалось голодом, смертоносными эпидемиями и гибелью, может быть, трети или половины населения. Кризис оказался продолжительным, в 191 г. наблюдается соотношение цен и заработной платы, характерное для времен голода, в 223-225 гг. в страну опять приходит чума. Резкий рост реальной заработной платы к середине III в. свидетельствует о гибели большой части населения и о некоторой стабилизации, однако в 268-297 гг. происходит новый кризис, источники снова говорят о массовой гибели населения, о разрушении городов, а уровень хлебных цен вновь свидетельствует о голоде. Перманентный кризис III столетия позволяет определить этот период как интерцикл – такой же, как во X – VIII вв. до н. э. В конечном счете кризис означал демографическую катастрофу невиданных прежде масштабов: в районе Фаюмского оазиса население уменьшилось более чем в четыре раза, в Александрии только в 260-х гг. оно уменьшилось вдвое. Для Египта в целом с определенной долей осторожности можно предполагать уменьшение населения в два-три раза.

Кризис принес с собой падение сословного строя и формальное уравнение в правах египтян, греков и римлян. Другим последствием кризиса была масштабная приватизация государственных земель и легализация крупной земельной собственности. Однако это торжество частной собственности было кратковременным; оно было связано в значительной степени с условиями длительного кризиса, разрушившего древний египетский этатизм и старинную систему государственной аренды. В масштабах огромной империи кризис завершился победой новой римской этатистской монархии, которая приступила к созданию собственной системы государственного регулирования. Новая монархия быстро добилась кардинального перераспределения ресурсов в свою пользу: к середине IV в. налоги были увеличены более чем вдвое, и частные собственники потеряли большую часть своих доходов.

Таким образом, можно говорить о трансформации структуры, в результате которой сословная монархия превратилась сначала в частнособственническую монархию, а затем в новую этатистскую монархию (трансформация СCАbCВC). Однако все эти трансформации происходили под воздействием внешнего влияния и были лишь отчасти обусловлены внутренним развитием Египта.

Три кривые, изображенные на графике, характеризуют динамику душевого потребления: душевое потребление измеряется количеством килограммов пшеницы, которое может купить сельскохозяйственный рабочий на дневную зарплату (см. табл. 6, 7). Постепенное сокращение потребления свидетельствует о росте населения. Черные треугольники означают демографические катастрофы, скачкообразный рост потребления говорит о резком сокращении населения.

Масштабы катастрофы III в. были таковы, что торговля почти прекратилась, в IV столетии все налоги собирались натурой, и государственные чиновники вместо денег получали продуктовые пайки. О ценах в этот период трудно судить из-за огромной инфляции: в 293 г. артаба пшеницы стоила 300 драхм, а в 314 г. – 10 тыс. драхм [850] . Император Диоклетиан, пытаясь остановить инфляцию, в 302 г. ввел постоянные цены на товары и зафиксировал зарплату. По указу Диоклетиана модий пшеницы стоил 100 денариев, а деревенский батрак (на хозяйских харчах) получал 25 денариев в день [851] . Величина модия по-разному оценивается специалистами: от 9 до 18 литров; если исходить из наиболее общепринятой величины в 9 литров, то зерновой эквивалент оплаты батрака составит 2 1/4 литра, а с учетом хозяйских харчей – 3 1/4 литра (2,3 кг) пшеницы. Низкий уровень оплаты, по-видимому, говорит о том, что экономика страны еще не вступила в период восстановления, который начался несколько позже. Свидетельством начала восстановления стало уменьшение арендной платы в первой половине IV в.: она уменьшилась по сравнению с предыдущим столетием в полтора раза, арендная плата в Фаюме составляла лишь 2,3 артабы с аруры [852] .