— Ты уверена, что она предпочитает салаты, Сара? — в который раз спросила миссис Димейн, хлопоча на кухне. — Может быть, после такого длительного путешествия ей понадобится более существенная еда?

— Ветчины будет достаточно, — заверила ее Сара. — Тетя ест мало, особенно после дороги. У нее прекрасная фигура, и она старательно ее поддерживает.

Миссис Димейн оглядела свои расплывшиеся формы.

— О, как же она ужаснется, увидев меня, Сара!

Сара улыбнулась и мимоходом чмокнула ее в щеку.

— Она найдет вас такой же милой, какой всегда знала, — сказала она искренне. Миссис Димейн вспыхнула от удовольствия. — Если хотите знать, тетя Мюриэл выглядит старше вас.

— Я так рада, что ты к нам приехала, Сара, Знаешь, я бы хотела…

Но Саре не было суждено узнать, что бы хотела миссис Димейн, потому что захрустел гравий у подъезда и они поспешили встречать гостью. И вот Сара уже в объятиях тети, вдыхает знакомый аромат ее дорогих духов. Она увидела слезы радости на глазах тетки и с трудом справилась с волнением.

— О, тетя, как же я рада видеть тебя снова!

— А ты, дорогая, выглядишь по-другому. — Она отодвинула племянницу на расстояние вытянутой руки. — Ты определенно повзрослела.

— Мюриэл, а как ты находишь меня? — дрожащим от волнения голосом спросила миссис Димейн.

— Мы обе постарели, дорогая, но ты именно такая, какой я тебя и представляла.

Подруги вошли в дом, а Сара, разыскав одного из студентов, попросила его внести багаж в дом.

Во время обеда взгляд Сары то и дело устремлялся к Саймону. Она видела, что он с трудом скрывает свою тревогу, стараясь быть любезным хозяином. Но утрата коллекционной розы, сомнения по поводу виновного в этом, наверняка ни на минуту не покидали его. Он страдал, и если бы только она имела право его утешить… Как бы ей хотелось этого, ведь временами Саймон казался таким потерянным и одиноким…

Вдруг она поймала на себе взгляд тети Мюриэл и увидела ее довольную улыбку.

— Кажется, твое пребывание в Бонниграссе оказалось успешным во всех отношениях, дорогая. — И она перевела довольный взгляд на Саймона.

Намек показался Саре таким прозрачным, что она в ужасе выпалила:

— Нет, нет, тетя Мюриэл, ты неправильно поняла. Ничего такого нет между… — Выдав себя с головой, она оборвала фразу и густо покраснела. Саймон сохранял каменное спокойствие. — Я имею в виду… — совсем запуталась Сара.

— Твоя тетя хотела сказать, что ты повзрослела и становишься красивее день ото дня, моя дорогая, — пришла ей на помощь миссис Димейн.

— О… — только и смогла сказать Сара.

— Разумеется, именно это я и имела в виду, — спохватилась тетя Мюриэл.

Конечно, она мечтала увидеть Сару хозяйкой прекрасного имения. Теплый прием и цветущий вид племянницы, такой счастливой, радость от встречи с подругой молодости позволили ей непростительно расслабиться.

— Когда вы отдохнете, я хотел бы поговорить с вами о наших делах, — после паузы сказал Саймон.

— Разумеется, дорогой, — улыбнулась ему тетя Мюриэл.

— Хотя мои проблемы, — с тяжелым вздохом продолжал он, — может решить только тяжелый непрерывный труд, да и удача мне бы не помешала…

— Я знаю наверняка: если долго мучиться, что-нибудь получится, — вставила тетя Мюриэл.

Саймон в ответ с улыбкой покачал головой:

— Только не в моем случае…

— Скажи, ты не заявлял в полицию? — спросила Мюриэл Дафф, просматривая бумаги в кабинете. — Ведь это серьезное преступление — уничтожить коллекционную розу.

Саймон провел рукой по волосам.

— Я бы предпочел расследовать это дело сам. Видите ли, наверняка это совершил человек, которого я хорошо знаю. Он работает у нас… К тому же мне не нужна подобного рода реклама, это может сослужить плохую службу Бонниграссу.

— Понимаю, — задумчиво произнесла тетя Мюриэл. — А Раймонд Воз знает, что ты работаешь на пределе возможностей, чтобы обеспечить регулярную выплату? Ведь пока ты платишь, он не сможет тебя отсюда выбросить. Ты не пытался поймать его за руку на месте преступления?

— Нет, и у меня нет никаких доказательств его причастности. Кто мог так поступить? Безусловно, этот человек должен ненавидеть меня лично, хотя я не могу придумать, чем мог заслужить такую ненависть.

— Ты хорошо знаешь всех своих работников?